Опал тихонько каркнула и вылетела в окошко. Малефисента долго следила за тем, как птица описывает круги в небе над Страной эльфов и фей. Уж если кто и способен отыскать Диаваля, решила Малефисента, то именно Опал. На какое-то мгновение перед ее глазами мелькнуло то, что видела из поднебесья Опал, направляясь к густой лесной чаще. И тогда Малефисента сообразила, что привязанность к ворону дает ей возможность видеть его глазами. Правда, ей нужно было еще попрактиковаться в умении смотреть глазами своих питомцев, чтобы видеть ясную картину, а не отдельные мелькающие образы. Зевая и потягиваясь, девушка огляделась по сторонам. Теперь, когда она знала, что Опал отправлена на поиски Диаваля, ей стало поспокойнее. К тому же она очень любила просыпаться в своем домике на дереве. Вид оттуда открывался поистине изумительный, и Малефисента не раз задумывалась, как, должно быть, это прекрасно – смотреть на мир с высоты полета. Что ж, быть может, однажды она это узнает.
– Малефисента! Спускайся, ягодка моя, пора завтракать! А то опоздаешь на экзамен! – прокричала с порога дома Нянюшка, заставив юную фею вздрогнуть от неожиданности.
– Ты давно уже стоишь здесь? – спросила Малефисента.
– Достаточно долго, чтобы понять, что Диаваль домой так и не вернулся, – печально улыбнувшись, ответила Нянюшка. – Но не волнуйся, моя сладкая. Ему ничто не угрожает. Я чувствую его в нашем мире – значит, он жив и здоров. Опал обязательно найдет его. Поверь моему слову.
Следом за Нянюшкой Малефисента отправилась в кухню. Нянюшка всю ночь провела на ногах, стряпая всякие вкусности, которые теперь были красиво разложены по веселеньким тарелкам в яркий цветочек.
– А что, к завтраку у нас тоже будут гости? – удивилась Малефисента.
Нянюшка глянула на нее, оторвавшись от чайника, в который как раз насыпала заварку:
– Что? Нет, конечно! Почему ты спрашиваешь?
– Но ты столько всего напекла! – Желтые глаза Малефисенты оживленно сияли, длинные черные волосы были всклокочены, как обычно после пробуждения, и Нянюшка, любуясь ею, подумала о том, как хороши ее рога. Около года назад они наконец перестали расти и сделались красивого темно-серого цвета, так хорошо подходившего к желтым глазам. А еще Нянюшка обратила внимание, что кожа у Малефисенты имеет сегодня чуть заметный лавандовый оттенок. Это означало, что девушка чем-то обрадована или взволнована. А может быть, и то и другое вместе. Нянюшка давно уже приметила, что кожа дочки меняет цвет в зависимости от ее настроения. Что ж, по крайней мере сегодня она не зеленая, как бывало, когда Малефисента сердилась или была чем-то сильно расстроена. Кстати, давненько уже Нянюшка не замечала у нее зеленого оттенка. Нянюшка постояла, не отводя глаз от красавицы Малефисенты, и не сразу сообразила, что та все еще ждет от нее ответа.
– Ох, ты же знаешь, когда я нервничаю, я всегда принимаюсь стряпать. Давай-ка поешь и собирайся уже на экзамен.
Сегодня Нянюшка явно волновалась гораздо сильнее Малефисенты. Об этом свидетельствовали не только горы пирожков, кексов и пирожных, но также мисочки с вареньем, топлеными сливками и лимонным кремом, которые она выставила на стол вместе с корзинками свежих ягод и фруктов.
– Неужто тебе ничего этого не хочется? Может, лучше сварить тебе каши?
– Да нет же, Нянюшка, не нужно. Здесь на столе все мое самое любимое! Садись и позавтракай вместе со мной, – попросила Малефисента, указывая на соседний стул.
– Не могу, милая! – покачала головой Нянюшка. – Ни минутки свободного времени! А ты давай-ка принимайся за еду.
Малефисента схватила теплую лепешку с шоколадной крошкой, отломила от нее кусочек и обмакнула его в топленые сливки.
– И вот это варенье с корицей тоже попробуй, моя ягодка, и кленовую патоку. Я приготовила все это специально для тебя, – продолжала потчевать ее Нянюшка. Малефисента и не отказывалась: патоку она просто обожала. – Надеюсь, тебе понравилось, мое солнышко. Ну а теперь пошевеливайся, а то тебе скоро выходить. – Нянюшка на минутку перестала суетиться и посмотрела на дочь. – Милая моя! Надо же, чуть не забыла! Открой-ка вот этот сверток на столе. Это тебе подарок на день рождения.
Малефисента улыбалась все шире, разворачивая хрусткую коричневую бумагу. Внутри свертка оказалось чудесное черное платье, расшитое серебряными воронами. Она в жизни не видела наряда прекраснее.
– Спасибо, Нянюшка! – Малефисента подлетела к ней, порывисто обняла ее и расцеловала.
– Ласточка моя, ты сама хоть понимаешь, какая ты красавица? – улыбаясь, спросила Нянюшка. Щеки Малефисенты порозовели, и Нянюшка заговорила о другом. – Я знаю, что сегодня ты отлично справишься. Просто знаю, и все. Но если ты не обидишься, я бы хотела предложить тебе... ты ведь не сомневаешься, что я люблю тебя такой, как ты есть, но, понимаешь...
Малефисента не дала ей договорить.
– Я и так собиралась прикрыть свои рога, Нянюшка.
– Это ведь не для меня, милая! Только для того, чтобы не дать повода моей сестре к тебе придраться!
– Я понимаю.
Нянюшка ласково потрепала Малефисенту по щеке и поцеловала ее: