Малефисента. Владычица тьмы

Теперь Аврора оказалась на уровне следующего окна. Если прямо сейчас не придумать что-нибудь, её ждёт неминуемая гибель. Внизу, в церкви, заиграл орган, а вскоре к этим звукам добавились отчаянные крики фей. Этот кошмар придал Авроре решимости. Она должна быть со своим народом, и она будет с ним! Ещё сильнее раскачавшись, Аврора со звоном разбившегося стекла влетела в ближайшее окно.

Её ноги опустились на покрытый толстым ковром пол королевской спальни. Аврора замахала руками, пытаясь удержать равновесие, и, может быть, вылетела бы назад в окно – не подхвати её чья-то крепкая рука. Подняв голову, она увидела перед собой тревожные глаза Филиппа.

– Что происходит? – спросил он.

Ответить ему Аврора не успела – её прервал донёсшийся с улицы грохот. Выглянув в разбитое окно, она увидела подлетающих к замку тёмных фей, то пикирующих, то взмывающих вверх, и десяток солдат под командованием Персиваля, которые вели по ним огонь с башни королевы.

На какое-то время Аврора онемела. Никогда в жизни она не видела ничего прекраснее этих тёмных фей, похожих на сказочных птиц с распахнутыми крыльями. У одних фей крылья были ярко окрашенными, у других однотонными, цвета песка или камня. У некоторых фей на голове виднелись большие рога, у других рожки были маленькие. Но все они, безусловно, были тёмными феями, как и Малефисента.

– Они точно такие же, как она, – сказала Аврора, обретя наконец дар речи. Прощупывая взглядом небо, она искала среди фей свою крёстную, но хотя ей на глаза и попались три или четыре очень похожие феи, Малефисенты среди них не оказалось. У Авроры сдавило сердце.

Филипп наблюдал за приближением тёмных фей молча, но в какой-то момент очнулся и воскликнул:

– Малефисента объявила нам войну! Сначала мой отец, теперь вот это...

Аврора услышала в голосе Филиппа не гнев, но боль. Она очень сочувствовала ему, однако он был не прав. Впрочем, сейчас Аврора ничего не сказала, она внимательно наблюдала за тем, что делают Персиваль и его солдаты, которые заряжали свои арбалеты какими-то очень странными зарядами, похожими на ярко-красные шарики. Один из таких шариков угодил в тёмную фею, и она буквально взорвалась, превратившись в водяные брызги. Не успел уйти от выстрела и тёмный эльф – после попадания красного шарика он рассыпался облачком пыли.

«Вот оно, секретное оружие Ингрит!» – догадалась Аврора и побледнела, вспомнив гробоцвет, который она видела в руках Филиппа пару дней назад. Филипп тогда сказал, что цветок ему дала Ингрит. Значит, она каким-то образом сумела превратить Могильные цветы в оружие и теперь использует их пыльцу против волшебного народца в церкви и тёмных фей в воздухе. Тем временем тёмные феи перестраивались на лету, одни спикировали на центр города, другие продолжали пробиваться к Башне королевы. Аврора отвернулась от окна и увидела, что Филипп собирается выйти из комнаты – очевидно, чтобы остановить войну, причин которой не понимает.

– Это не Малефисента, – сказала ему Аврора. – Филипп, она никогда не накладывала проклятия на твоего отца. Это сделала твоя мать... Прости.

Филипп хотел возразить, но замер, услышав за окном новые крики, и у него поникли плечи.

– Что ты сказала? – тихо спросил он. – Но как она смогла... – Собственно говоря, Филипп и сам уже знал ответ, но хотел всё же услышать его от кого-нибудь другого.

– Веретено, – ответила Аврора, и у неё сжалось сердце от жалости. – Это было веретено. Оно всё ещё заряжено проклятием. – Крики за окном продолжались, и Аврора отошла в глубину комнаты, к кровати, на которой лежал король Джон. Она осторожно взяла короля за руку и задрала кверху рукав его сорочки. – Смотри. Вот куда твоя мать ужалила его веретеном. – И она кивнула на маленький, едва заметный бугорок с красной точкой посередине.

Филипп всё понял и сказал, опустив голову:

– Да, точно такая же метка была и у тебя.

Аврора только кивнула в ответ. По выражению лица Филиппа она легко могла прочитать, как менялись его мысли: от нежелания поверить в то, что произошло, к гневу, от гнева – к горю и опять к гневу. Авроре не хотелось причинять Филиппу боль, но ей было необходимо видеть его рядом, знать, что он на её стороне. Взяв Филиппа за руку, она подвела его к окну и указала на церковь внизу.

– Твоя мать заперла в этой церкви всех, кто пришёл на наш праздник с вересковых топей, – голос её окреп при мысли о том, что происходит – прямо сейчас, в этот самый момент! – с её народом. – Это не свадьба, – глядя прямо в глаза Филиппу, сказала она. – Это ловушка.

Филипп медленно протянул руку, сжал ладонь Авроры и, судорожно, прерывисто вдохнув, ответил:

– Мы должны остановить её.

– Тогда идём! – решительно тряхнула головой Аврора. Зачем идти, она не сказала, да он и так это знал. Они должны найти его мать. А куда идти? – Для начала идём в церковь!

И они оба бросились к двери. Теперь Аврора думала и молилась только об одном – только бы не опоздать, только бы не опоздать!..

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ