Малефисента. Владычица тьмы

Наклонившись, Ингрит схватила запястье Авроры и заставила её, преодолевая боль, подняться на ноги. Затем, не обращая внимания на сопротивление Авроры, Ингрит подтащила её к самому краю башни. Аврора буквально волочила ноги по земле, и оставалось лишь удивляться, какой сильной на самом деле оказалась хрупкая на вид королева. Впрочем, всё дело, наверное, было в ненависти, которая, как известно, туманит разум и удесятеряет силы. Становилось ясно, что Ингрит собирается сбросить Аврору вниз, где та насмерть разобьётся о камни на глазах у солдат, фей и даже Филиппа, которого Аврора успела заметить стоящим на парапете соседней башни.

Пока Ингрит тащила Аврору к краю, начал подниматься ветер. Осевшая на вершине башни красная пыль закрутилась в воздухе маленькими смерчами, но Ингрит не замечала этого – всё её внимание было приковано к собравшейся у подножия башни толпе.

– Малефисента мертва! – прокричала королева.

Солдаты приглушенно крикнули «Ура!», изображая радость, а оставшиеся в живых феи горестно ахнули. Ингрит услышав тех и других, ещё шире улыбнулась и торжественно провозгласила:

– Отныне мы с вами никогда больше не будем жить в страхе.

– Отойдите от меня, – сказала Аврора. Её мутило от слов Ингрит. Как может эта женщина радоваться, глядя на такие разрушения, такие жертвы?! Аврора попыталась вырваться, но хватка Ингрит была крепка.

– Ульстед наконец обрёл свободу, – ликующим голосом воскликнула Ингрит, но одновременно с её словами над толпой поплыло облако красной пыли. Она завихрилась в воздухе, слипаясь, меняя очертания – вначале медленно, затем всё быстрей разрастаясь и становясь всё плотнее.

– Что происходит? – растерянно пробормотала себе под нос Ингрит. Аврора расслышала её, но даже не взглянула на королеву. Всё её внимание было приковано к облаку красной пыли.

И тут облако начало принимать свою окончательную форму. Вначале она была трудноуловимой, расплывчатой, неопределённой, но затем прямо на глазах Авроры частицы того, что недавно было Малефисентой, сложились в огромную птицу феникс.

Аврора ахнула.

Малефисента трансформировалась. Её любовь и самопожертвование пробудили древнее, дремавшее внутри неё существо, которое, как и его предки, возродилось из пепла.

Издав грозный клич, феникс расправил крылья. Птица повернула голову и нашла взглядом Ингрит. Королева испуганно отпрянула, прочитав в глазах феникса свой смертный приговор. Стоящие за её спиной охранники побросали оружие и в панике стали отступать от феникса, от которого заструились волны магической энергии, окутывая башню и землю внизу мерцающим зелёным туманом.

Аврора смотрела на Малефисенту – на феникса – со слезами на глазах. Птица была великолепна – грозная, могучая, и несмотря на пылавший в глазах феникса гнев, Аврора чувствовала, что в этой птице воплотилось всё лучшее, что было в душе Малефисенты.

А в следующую секунду Ингрит резко толкнула Аврору в спину. Девушка вскрикнула и камнем полетела вниз.

Ветер засвистел в ушах Авроры, смахнул слезинки с её щек. Со страшной скоростью мелькали каменные стены башни. Волосы Авроры развевались, облака, плывущие в высоком небе, манили её. Земля приближалась.

И вдруг, перекрывая свист ветра, раздался птичий крик и захлопали могучие крылья. Спустя мгновение эти крылья обхватили Аврору, и со страшным стуком она вместе с фениксом – Малефисентой – рухнула на жёсткую землю.

Аврора застонала и открыла плотно зажмуренные глаза. В голове у неё была только одна мысль: Малефисента!

Повернув голову, Аврора увидела, что лежит на земле в объятиях крыльев феникса. Она выбралась наружу, поднялась на ноги и, не сводя глаз с феникса, сделала несколько неуверенных шагов. Птица лежала неподвижно, не шевеля своими прекрасными крыльями и не открывая глаз.

А затем в один миг всё резко изменилось. Феникс открыл глаза, птица поднялась и тут же взмыла в воздух – так на глазах у всех легенда стала явью, и наблюдавшие за этим уцелевшие в сражении тёмные эльфы почтительно склонили головы. Но птица феникс не просто возродилась – она вновь трансформировалась. Крылья стали руками. Перед всеми вновь была Малефисента. Та же самая? Нет, другая. Взгляд стал другим – мудрым, спокойным. И кроме крыльев у неё теперь появился птичий хвост – напоминание об отдавшем ей свою силу фениксе.

С радостным криком Аврора бросилась к своей матери. Обняла её, крепко прижалась и зарылась лицом в её перья. Малефисента нежно обняла свою дочь и тихо сказала, гладя её по голове:

– Ну, здравствуй... козявочка.

И тут Аврора разрыдалась. Она плакала о той, которую едва не потеряла. По тому, что навсегда потерял Филипп. Оплакивала всю тьму и боль, случившуюся по вине Ингрит. Горькие поначалу, её слезы постепенно превратились в слёзы радости. Ведь Малефисента вернулась. Вернулась к ней, несмотря ни на что. Вернулась, потому что любит её. И пусть Малефисента думает, что хочет, но Аврора теперь больше чем когда-либо была уверена в том, что нет на свете магии сильнее, чем любовь.