Малефисента. Владычица тьмы

Малефисента встала прямо перед Авророй, а Диаваль отлетел в сторонку и уселся на ветке, нервно переступая по ней. Воздух вокруг Авроры сгустился, по небу покатились темные облака. Настроение Малефисенты всегда было связано с погодой на вересковых топях. Легко было догадаться, что сейчас темная фея, мягко говоря, не в духе.

– Здравствуй, Аврора, – сказала Малефисента, подходя еще на шаг ближе. Ее пухлые красные губы блестели, прищуренные изумрудно-зеленые глаза не мигая смотрели на крестницу. От воды в маленьком пруду за спиной феи пошел пар, а затем она и вовсе закипела. – Есть какие-нибудь... новости?

Аврора набрала в грудь воздуха. Раньше уже не раз случалось, что они с крестной ссорились и не разговаривали друг с другом, но потом всегда мирились. Аврора надеялась, что так получится и на этот раз.

– Крестная, – сказала она, – Филипп попросил меня выйти за него замуж.

– Бедняга, – без всякого сочувствия откликнулась Малефисента, давая понять, что ей, по сути, нет никакого дела до принца. – И как он пережил твой отказ?

– Я ответила ему «да»! – выпалила Аврора.

– Ну, а мой ответ «нет», – возразила Малефисента.

Аврора подняла голову. Точнее, задрала, потому что и сейчас, когда уже выросла и даже стала королевой, рядом со своей крестной она казалась маленькой. И все-таки умение высоко держать голову было не менее важно, чем умение обеспечить безопасность вересковым топям, которыми она правила. Умение высоко держать голову означает умение не отступать от своих принципов – именно этому ее всегда учила крестная. Вот почему Аврора напустила на себя храбрый вид, гордо расправила плечи и твердо заявила:

– Мне неинтересно твое мнение.

– А мне – твое, – ответила Малефисента, которую показная храбрость крестницы ничуть не впечатлила.

Аврора с трудом сдержала рвущийся из груди стон. Она знала, конечно, что с Малефисентой бывает трудно, что фея очень упрямая и своевольная, но послушайте, это же глупо – вот так перечить! Она похожа сейчас на Нотграсс, закатившую в свое время скандал лишь из-за того, что Флиттл однажды окрасила все в их домике в синий цвет, включая любимое платье Нотграсс.

– Ну, и что дальше? – спросила Аврора, недовольная тем, как жалобно вдруг прозвучал ее голос. – Превратишь Филиппа в козла? Кишки ему выпустишь?

– Ну, разве что только для начала, – спокойно пожала плечами Малефисента.

Теперь Авроре хотелось уже не стонать – кричать. Филипп никогда не сделал Малефисенте ничего плохого, никогда! Напротив, всегда старался помочь, даже однажды спас Малефисенте жизнь, рискуя при этом своей собственной жизнью, между прочим. Но это для Малефисенты словно ничего не значило. Что бы Филипп ни делал, она не верила ему и постоянно подозревала в дурных намерениях.

Словно прочитав мысли юной королевы, Малефисента начала прохаживаться вокруг нее, стиснув своими длинными пальцами рукоять посоха и приподняв темные, резко выделяющиеся на бледном лице брови.

– Тебе известно о пропавших на вересковых топях феях? – осуждающим тоном спросила она.

– Разумеется, – кивнула Аврора. Ей очень не понравилось, что крестная намекает, будто она, королева, может не знать о том, что происходит в ее королевстве. Аврора слышала про фей, и родственников этих фей утешала, и обещала во всем разобраться. И она разберется с этим делом – дайте только время. Но еще больше, пожалуй, Авроре не понравилось, что Малефисента вспомнила о пропавших феях тогда, когда разговор шел о Филиппе. – Но какое отношение это имеет к Филиппу? – спросила она.

– Такое, – проворчала Малефисента. Она ни на секунду не сомневалась, что за этими исчезновениями стоят люди. Кто же еще? – Это был человек. Отвратительный, мерзкий человек...

– Я тоже человек, – оборвала ее Аврора. – И что теперь?

– Ну, на тебя я из-за этого никогда не держала зла.

– Ну да. До тех пор, пока я не полюбила. – Аврора опустила глаза. Лицо у нее сделалось печальным, потому что ее крестная сказала неправду. Когда-то, давным-давно, Малефисента держала зло на Аврору за то, что та человек. И даже прокляла ее – только потому, что она была дочерью другого человека, того самого, который разбил сердце темной фее. Так неужели Малефисента не понимает, что поступает сейчас с Авророй в точности так же, как в свое время поступили с ней самой?! Чем, скажите, отличается сейчас Аврора от той, давнишней Малефисенты? История любви темной феи закончилась разбитым сердцем? Да. Но эта же история свела Аврору и Малефисенту вместе. Истинная любовь в конечном итоге спасла их обеих. Вот ведь как все непросто устроено в этом мире.

Вокруг них стояла тишина. Аврора и Малефисента молча смотрели друг на друга, но это молчание было красноречивее всяких слов. Аврора видела появившуюся во взгляде крестной муку и неуверенность. Кого жалела она сейчас – Аврору или себя? Авроре не нужно было спрашивать Малефисенту, о чем она сейчас думает. Это Аврора знала и так. Они обе сейчас думали об одном и том же. Обе вспоминали отца Авроры, короля Стефана, и его предательство.