Малефисента. Владычица тьмы

Новость о том, что случилось, быстро облетела всю Обитель, и в зал Великого дерева одна за другой начали прилетать феи. Они разговаривали приглушенными голосами, но отдельные слова Малефисента все же ухватывала. Чаще всего это были «люди», «железные пули», «вероломное нападение» и самое неприятное из них – «жертва».

Малефисента смотрела на Коналла, пытаясь успокоить свое бешено бьющееся сердце. Все это неправильно. Нечестно. Она не просила его жертвовать собой ради нее, хотя выглядело это так, будто он должен был оказаться там и что их судьба была предначертана заранее. Но даже если и так, то это все равно... несправедливо. Она только-только нашла Коналла – неужели лишь для того, чтобы тут же потерять его навсегда?

Услышав рядом с собой всхлипывания, Малефисента повернула голову. Это была юная фея, одна из тех, что учились летать у нее на глазах. Не скрывая слез, юная фея осторожно протянула ручку, чтобы прикоснуться к раненому Коналлу. Увидев на лице девочки-феи отражение своей собственной боли, Малефисента обняла ее. Юная фея уткнулась ей в плечо и, уже не сдерживая слез, заплакала навзрыд. Укрыв девочку своими крыльями, Малефисента ласково погладила ее по голове.

Занятая плачущей феей и своими собственными мыслями, Малефисента не заметила, что Борра внимательно наблюдает за тем, как она утешает девочку. В груди Малефисенты, стоящей под листьями Великого дерева рядом с умирающим Коналлом, полыхал гнев, но ей не было нужды показывать это Борре. Он и без этого знал, что жертва, которую принес ради нее Коналл, очень сильно подействовала на нее – как, впрочем, и на всю Обитель. Когда Коналл умрет, он оставит после себя пустоту, которую невозможно будет заполнить.

Все это очень не нравилось Диавалю -– и оставшиеся без Малефисенты вересковые топи, и то, что ему вновь приходится покидать их, чтобы присутствовать на свадьбе Авроры, и то, что она выходит замуж не в своем родном, а в чужом, холодном замке: не среди своих, а среди чужих людей на другом берегу реки.

И все же Диаваль был здесь, среди волшебного народца, длинной цепочкой растянувшегося через все вересковые топи, направляясь в сторону Ульстеда. Над горизонтом всходило утреннее солнце, окрашивая вересковые топи яркими красными, оранжевыми и розовыми лучами. Диаваль посмотрел вверх. Небо было безоблачным – чудесный день для свадьбы. И тем не менее его не оставляло предчувствие какой-то беды, какой-то надвигающейся бури. Возможно, именно из-за этого предчувствия он так резко прикрикнул сейчас на сунувшегося ему под ноги грибного эльфа, едва не свалив его.

Шедший впереди всех древесный страж Лист остановился у границы. Засуетившись, Нотграсс запорхала своими крылышками и начала нервно выкрикивать:

– Всем держаться вместе! Всем держаться вместе! Мы покидаем вересковые топи!

К ней присоединилась Флиттл и тоже начала командовать:

– Все возьмите своего соседа за руку, за крыло, за хвост или что там у него есть!

Убедившись, что все готовы, Лист тяжело вздохнул и перешел границу. Впервые за долгое, очень долгое время волшебный народец покидал вересковые топи и ступал на территорию людей.

Диаваль шел, опустив голову и не обращая внимания на носящихся в воздухе у него над головой Нотграсс, Флиттл и Фислвит. Чем ближе становился Ульстед, тем тревожнее становилось у него на душе. Он видел развевающиеся на ветру яркие флаги, слышал веселый перезвон колоколов, но ощущение опасности не проходило, напротив – с каждой секундой только усиливалось. Диаваль не забывал о том, что сейчас они ступили на вражескую территорию, и при этом с ними не было их главной защитницы – Малефисенты.

Подойдя к главным воротам замка, Диаваль увидел цепь вооруженных солдат. Они совершенно не вписывались в общую атмосферу праздника, и потому Диаваль прибавил шагу, чтобы как можно меньше задерживаться возле них. Вошедших в ворота замка встречали охранники и направляли в разные стороны. Людей – и знатных на вид, и простых горожан – просили пройти в одну сторону, а волшебному народцу указывали дорогу прямиком в церковь.

Когда Диаваль подошел ближе, его остановил один из солдат.

– Эй, я гость со стороны невесты, –- сказал Диаваль.

Но охранник уже вытолкнул его из общей цепочки и сказал, указывая рукой на волшебный народец:

– Нам приказали впускать в церковь только этих... чтобы они первыми могли занять там места.

На мгновение Диаваль смутился, а потом понял. Ну, конечно, охранник принял его за человека! Он мысленно обругал Малефисенту за то, что та оставила его в этом дурацком виде, и попытался все прояснить:

– Простите, но на самом деле я ворон.

Но это, пожалуй, только еще сильнее все запутало.

– Что-что? – переспросил охранник.

– Я маленькая черная птичка. Примерно вот такая. – И Диаваль развел ладони сантиметров на двадцать друг от друга.

Охранник не знал, как ему поступить, а толпа перед ним тем временем все росла и росла. Поэтому он оттолкнул Диаваля в сторону к людям и велел ему подождать, а сам продолжил направлять волшебный народец в церковь.