Маленькая черная ложь

— Куда вы поедете? — спрашивает Нил.

Джош не знает. Это видно по его лицу.

— Будем держать связь по рации. Свяжите меня с шефом.

Нас тащат к микроавтобусу и усаживают внутрь. Джош заводит мотор раньше, чем все успевают рассесться, и мы выезжаем с парковки.

— Муниципалитет? — предлагает Скай.

— Плохая идея, — возражает констебль, к которому прикован Каллум. — Сегодня там полно людей. Вы же не хотите отвезти к ним трех человек, подозреваемых в убийстве ребенка?

— Черт. — Джош наклоняется к рулю. Мы едем прямо посередине дороги.

— Церковь? — предлагает констебль, стерегущий Кэтрин.

— Заперта по ночам, — говорит та. — Джош, поезжайте к Фонду дикой природы. Мы прячем ключ на крыльце. Никто нас там не будет искать, а автобус можно поставить во дворе.

Джошу это предложение кажется разумным — а может, он просто хватается за соломинку. Убирает ногу с педали тормоза, и мы направляемся к зданию на Росс-роуд, где работает Кэтрин.

У здания Фонда мы все выходим. Вокруг ни души. А если кто-то и есть, мы их не видим. Воздух пропитан дымом множества костров. Такое впечатление, что Фолкленды накрыл туман, а беспрерывные фейерверки похожи на артиллерийский обстрел.

Кэтрин достает ключ, и мы входим внутрь. Двери закрываются и запираются, после чего с меня и Кэтрин снимают наручники, и она ведет нас в конференц-зал. Он до жути похож на помещение в полицейском участке, где мы с ней недавно сидели. Кэтрин опускает жалюзи, и мы оказываемся отрезанными от мира.

С Каллума наручники не снимают. Четверо полицейских не желают рисковать, освобождая девяностокилограммового бывшего десантника. Они уводят его в дальний конец зала и сажают во главе стола для переговоров, отдельно от нас.

— Что теперь? — Он по-прежнему старается не встречаться взглядом со всеми, особенно со мной. — Что будет дальше?

Дальше мы спорим. Джош настаивает, чтобы мы подождали Стопфорда и остальных. Процедура должна быть соблюдена, говорит он, и трех подозреваемых необходимо допросить раздельно.

Кэтрин возражает, что Стопфорду сюда долго добираться и что обычно он никуда не торопится.

— Его не назовешь легким на подъем, — напоминает она. — А разделять нас глупо. Любое наше заявление вам придется проверять дважды. Мы просидим здесь всю ночь. А пока мы тут возимся, Питера никто не ищет.

Для Кэтрин это стало мантрой. Подгоняя нас, она каждый раз напоминает о Питере, который ждет, что мы его найдем. Я не сомневаюсь, что, если б меня здесь не было, кто-то возразил бы, что Питер мертв и что несколько часов ничего не решают. Но я здесь, и они молчат.

— Мы не сможем предъявить обвинение без допроса, — предупреждает Скай Джоша.

— Он признался, — говорит один из констеблей. — Признание решает дело.

— Ага, у меня три признания за один вечер, черт бы его побрал, — рявкает Джош. — Как хотите, но я не могу принимать их всерьез.

Минут десять Кэтрин спорит с полицейскими; я тоже время от времени вставляю несколько слов. Джош хочет дождаться подкрепления, но попытки получить информацию от Нила, оставшегося в участке, ни к чему не приводят. Совершенно очевидно, что сержант занят тушением пожара. Каллум как будто впал в транс. В конечном итоге Джош соглашается, хотя по его глазам видно, что неохотно. Узнать правду он хочет не меньше остальных.

Кэтрин находит магнитофон. Его проверяют, включают, и все мы называем себя — Каллум произносит свое имя последним.

Его лицо краснее, чем обычно. У него светлая кожа, и румянец выдает любые эмоции. Он тяжело дышит, но в целом кажется спокойным. Если не видеть его рук, сцепленных за спиной: пальцы на них непрерывно шевелятся.

Джош занял место у противоположного конца стола, напротив Каллума. Десять минут одиннадцатого. На улице совсем стемнело.

— Расскажите, что случилось днем третьего ноября, — приступает к допросу Джош. — В тот день, когда пропал Питер Гримвуд.

Каллум сглатывает.

— Я переживал за Кэтрин. — Он не смотрит на нее, хотя она практически не отрывала от него взгляда с тех пор, как мы вошли в комнату. — Я знал, что она видела фотографию в «Дейли миррор». Понимал, что она расстроится. Хотел найти ее, убедиться, что все хорошо.

Он скашивает глаза направо и на секунду встречается с ней взглядом. Она как будто хочет что-то сказать, но потом качает головой.

— Я поехал за ней. — Каллум смотрит в мою сторону. — К вашему дому, Рейчел. Мне казалось, что не стоит оставлять ее одну.

— В какое время это было? — спрашивает Джош.

— Думаю, без нескольких минут четыре. Как раз начало темнеть. — Он смотрит на Кэтрин, словно ждет подтверждения. Она выглядит растерянной. Кэтрин, сохранявшая ледяное спокойствие все то время, пока я признавалась в убийстве сына, сломалась после первых же слов Каллума.

— Понятно. Продолжайте, пожалуйста.

— Мне не следовало садиться за руль. Я чувствовал приближение приступа.

— Приступа?

— Отключки. Нет, это не совсем верно… Я не эпилептик, но у меня бывают приступы.

На лицах всех присутствующих читается удивление.