Маленькая Фадетта

Он вернулся к «Заячьему кресту» и обошел кругом с закрытыми глазами, чтобы сбиться с пути, потом он хорошо заметил окружающие его деревья и кусты; таким образом, он попал на верную дорогу и подошел к реке. Хотя брод и был ему хорошо знаком, он не сделал даже трех шагов и остановился: огонек из дома Фадетты исчез и стал светить позади его. Он вернулся к берегу, снова свет показался на верном месте. Он пошел по другой стороне брода, вода доходила ему до пояса. Все-таки он подвигался, предполагая, что попал в яму и что сейчас выйдет из неё, если пойдет к свету. Но яма делалась все глубже и глубже, он погрузился в нее до плеч, а вода была очень холодная. На минуту Ландри задумался, не пойти-ли обратно? Свет перешел на другую сторону, он шевелился, бегал, скакал, переходил с одного берега на другой, то двоился, отражаясь в воде, как птица, качающаяся на своих крыльях и издавая небольшой треск, как смоляная нефть.

Ландри испугался, голова у него закружилась; он слышал, что нет ничего опаснее и злее этого огонька; он задавался целью сбивать с дороги тех, которые смотрели на него, и водил их в самую глубь воды, смеясь над ними втихомолку и потешаясь над их страхом.

Ландри закрыл глаза, чтобы его не видеть, наугад выкарабкался из своей ямы и вышел на берег. Там он упал в изнеможении на траву и стал смотреть на пляшущий и смеющийся огонек. Это было неприятное зрелище: то он тянулся, как зимородок, то вовсе исчезал. Иногда он вырастал с голову быка и тотчас же делался крошечным, как глаз кошки; то он подбегал к Ландри, вертелся около него с такой быстротой, что в глазах мерцало, то, видя, что он не шел за ним, возвращался мелькать между кустами, как бы маня его и сердясь, что он не слушается. Ландри не смел шевельнуться, он верил, что огонек не оставил бы его в покое, если бы он пошел обратно. Существует поверье, что он упрямо следует за теми, которые спасаются от него бегством и все становится поперек их пути, пока они не теряют рассудка и не попадают в дурной проход. Ландри трепетал от страха и холода, как вдруг рядом запел нежный и тоненький голосок:

Колдун, колдун, колдунчик,
Возьми фонарик и рожок,
А я свой плащ накину,
У каждой феи свой дружок[4]

.

С этой песенкой маленькая Фадетта собиралась перейти брод, не обращая никакого внимания на блуждающий огонек; но вдруг она наткнулась в темноте на Ландри и разразилась целым потоком самых отборных, мальчишеских ругательств.

— Это я. Фаншон, не бойся, я не твой враг, — сказал, вставая, Ландри.

Он боялся блуждающего огня. Он слышал её песнь и ему казалось, что она заклинала огонек, скачущий и вертящийся перед ней, как черт перед заутреней, он, словно, радовался её появлению.

— Отлично понимаю твою любезность, прекрасный близнец, — ответила Фадетта после минутного размышления, — ты полумертв от страха и голос у тебя дрожит, как у моей бабушки. Полно, сердечный, не важничай, ведь теперь ночь; я уверена, ты не смеешь перейти реку без меня.

— Я только что вышел из реки и едва не утонул, — сказал Ландри. — Как ты не боишься, Фадетта? Ведь ты можешь сбиться с брода.

— А почему я собьюсь? Впрочем, знаю, отчего ты трусишь, — ответила Фадетта, смеясь, — дай мне руку, трусишка, огонек вовсе не страшный, он пугает только тех, кто его боится. А я к нему привыкла и мы отлично знаем друг друга.

С этими словами она взяла руку Ландри, потащила его сильно за рукав и перевела через брод, напевая бегом:

А я свой плащ накину,
У каждой феи свой дружок.

Ландри было более по себе с этой маленькой колдуньей, чем с огоньком. Он все-таки предпочитал нечистую силу в человеческом облике, а не в виде хитрого и скрывающегося огонька. Он беспрекословно ей повиновался и скоро успокоился, так как Фадетта вела его очень хорошо, по сухим камням. Они очень торопились и устраивали сквозной ветер огоньку, потому он бежал им вдогонку, как метеор. Таким ученым названием обозначал его школьный учитель, хорошо его изучивший и уверяющий нас, что нечего его бояться.

XIII

Вероятно, старуха Фадэ научила внучку не бояться огней, а, может быть, она сама решила, что они безвредные, так как их много водилось около брода и она привыкла к ним. Удивительно, что Ландри до сих пор не видел их вблизи. Чувствуя, что Ландри дрожит всем телом, она ему сказала:

— Ах, ты, простота! ведь огонек не жжется, попробуй его схватить, ты его даже не почувствуешь.

— Час от часу не легче, — подумал Ландри, — неизвестно, что это за огонек, который не жжется? Сам Господь создал его так, что он греет и жжет.

Он не поделился своей мыслью с Фадеттой, он все боялся её. Когда же она довела его в целости и невредимости до берега, ему захотелось поскорее избавиться от неё и побежать домой. Но его доброе сердце заставило его преодолеть свое отвращение и поблагодарить ее.