Маленькая голубка

Рот Мерфи то открывался, то закрывался — в его выражении промелькнули предательство и гнев вперемешку с болью, а затем оно стало яростным. Мужчина попытался переложить вину на своего босса:

— Это Патрик послал меня за ней.

Патрик сказал, что он отправил Мерфи передать Джульетте сообщение для Шамуса. Ему хотелось, чтобы должник знал, что он может связаться с ней, но он клялся, что это была пустая угроза.

Мерфи стал угрожать ножом после того, как Джульетта отвергла его громко, оскорбительно и неловко.

Это была моя храбрая девочка.

Перед тем, как покинуть бар, я дал понять Патрику и его братьям, что Джульетта под защитой. Если то, что Джульет сидит у меня на коленях во время боя, не разнесло бы это сообщение, то большой рот Патрика Салливана сделал бы это.

— Я могу достать для тебя информацию, — попытался Мерфи. — Связь с Салливанами. Кредиты, наркотики, исполнители.

Я снова посмотрел на Эша.

— Почему каждый говнюк думает, что мне нужен этот мусор?

Эш хмуро посмотрел на Мерфи.

— И какого черта он пытается взять на себя мою работу? — он насмехался. — Я сижу и читаю слухи о сделках в NFL, а он висит под потолком. Вот и скажи мне, кто лучший исполнитель.

Я провел лезвием по дерьмовой татуировке в стиле клипарт, которая покрывала живот Мерфи. Далее перешел к его спине, осторожно вырезая, прежде чем взять контейнер с солью, стоящий позади меня. Зачерпнув горсть, я прижал ее к окровавленным ранам, которые составляли абстрактного голубя.

Получилось не идеально, поскольку мой холст обмочился и захлебнулся собственной рвотой, но я знал, что должно получиться.

Я методично резал. Колол. Вырезал. Я делал перерывы, чтобы он не потерял сознание от боли или не истек кровью, и только потом начинал все сначала.

После того как Джеку Мерфи показалось, что прошла целая вечность, я закончил.

Я глубоко вонзил свой нож в его бок, прямо в то место, где он проткнул Джульетту, а после провернул лезвие и оставил там, когда мужчина испустил последний вздох.

— Идея со свалкой неплохая, — заметил Эш, вставая. — Убедись, что Салливаны получили твое сообщение.

Это было заманчиво, но не стоило того. Для Салливанов связь с моим казино стоила гораздо больше, чем жизнь Мерфи. Они не рискнут разорвать ее, чтобы отомстить за ублюдка, смерти которого они тоже хотели.

Я стянул с себя окровавленные перчатки и фартук.

— Они получили.

— Значит, утилизация, — сказал Эш, обходя вокруг, чтобы впервые увидеть спину Мерфи. Он рассмеялся, покачав головой.

— Голубь? Господи, да ты болен.

Я не стал спорить.

Он был прав по обоим пунктам.

Джульетта

Закрывая дверь, я спрашивала себя, что такого плохого может случиться.

Спустя несколько часов — сколько именно, я точно не знала, потому что по глупости потеряла счет времени — я узнала, что.

Из дверного проема на меня смотрел Максимо.

Сердито.

Я сняла наушники, чтобы услышать его вопрос:

— Что я говорил про эту дверь, Джульетта?

О, нет.

Пожав плечами, я попыталась уклониться, но это вышло как вопрос.

— Я не помню?

— Правда? Потому что, похоже, помнишь. А это значит, что вместе с тем, что я отшлепаю тебя по заднице за непослушание, я буду вынужден отшлепать еще и за ложь.

Отшлепать?

Да, пожалуйста.

То есть, ни за что.

— Почему ты ее закрыла?

Я пожала плечами.

— Я чувствовала себя странно, когда она была открыта.

Его тело напряглось.

— Почему?

— Я стеснялась.

Его плечи немного опустились, но он все еще не выглядел довольным.

— Смирись с этим.

Он не…

— Ты только что сказал мне, чтобы я смирилась с этим?

— Да, — просто ответил он.

Я скрестила руки на груди и посмотрела на него.

— Ты не можешь просто так сказать мне, что я должна чувствовать.

— Это именно то, с чем ты согласилась, когда пришла ко мне в офис. И ты согласилась на это еще раз, когда отдала мне себя.

Я не думала, что Максимо заметит закрытую дверь, и уж точно не думала, что за это можно отшлепать.

Но твердость в его глазах подсказала мне, что я ошибалась.

— Пойдем, маленькая голубка.

Я тяжело сглотнула.

— К-куда?

— В нашу комнату.

Если бы не предстоящее наказание, я бы пищала от восторга, потому что он назвал это нашей комнатой.

Но когда я не двинулась с места, он наклонил голову, на мгновение задумавшись.

— Я всегда могу перегнуть тебя через стол и сделать это здесь.

Он ведь не собирается…

Верно?

Да, не может быть.

Он просто пытается меня напугать.

— Я больше не буду ее закрывать, — пообещала я.

— Хорошо.

Внутри меня боролись облегчение и неожиданный всплеск разочарования. Я не хотела испытывать боль, но в тоже время меня интриговало то, что меня отшлепают.

Может быть, я даже с нетерпением жду этого.

Мне дали отсрочку, так почему же я думаю о том, чтобы попросить о наказании?

Я явно сошла с ума.

— Здесь или в нашей комнате? — спросил Максимо, заставив меня понять, что моя внутренняя дилемма была напрасной. Меня вовсе не собирались щадить.