Маленькая хозяйка замка Шгрив

Леди Антор улыбнулась на несмелый вопрос Лии. Улыбнулась так… мечтательно, что девушка растерялась и бросила обеспокоенный взгляд на мужа.

— У него была красивая смерть. Как я уже сказала, мой муж не пропускал ни одной юбки… Граф сорвался с крепостной стены, милая. Погнался в пьяном угаре за очередной… Как он летел! — герцогиня с пугающе-восторженным выражением лица прикрыла веки, видимо, вспоминая тот самый «восхитительный» полет лорда Антора.

У Юлии расширились глаза, а герцог спрятал улыбку за стенками своего бокала, глядя на неподдельный ужас, написанный на лице девушки.

Какое-то время все сидели молча. Кто-то — слушая треск поленьев, кто-то — вспоминая «приятные» моменты своей жизни, а кто-то — любуясь профилем красавицы-жены. Неожиданно пожилая женщина встрепенулась и поднялась с кресла, придерживая сползающий плед.

— Ваша светлость, я благодарна вам за этот вечер. У вас очаровательная жена. Берегите ее и… закончите сегодняшний день так, чтобы он навсегда остался в ее памяти, — легкой улыбкой обратилась к герцогу Августа, а потом озорно подмигнула девушке и пошла на выход из комнаты.

Лорд подскочил с места в попытке проводить женщину до дверей, но та только отмахнулась небрежно на этот его галантный жест. Дункан вернулся к Юлии и сел в освободившееся кресло напротив.

— Устала?

Девушка кивнула.

— Прости, что оставил тебя сегодня одну, хотя… скучать тебе не пришлось.

Эррол хитро прищурил глаза, заставляя герцогиню смутиться. Да, найти жену в компании двух кавалеров (леди Антор он увидел не сразу) за пределами замка… Это был опрометчивый поступок со стороны юной герцогини. Но лорд не сказал ей ни слова упрека, не выказал недовольства, не обрушился с обвинениями в недостойном поведении. Он молча досмотрел с ней праздничное зрелище, а потом, подхватив обеих женщин, потащил их в замок, ворча себе под нос что-то о безмозглых кавалерах и о безголовых девицах, не думающих о своем здоровье. Кого он имел в виду? Ее или пожилую графиню, которая в отличие от Лии поленилась переобуть бальные туфли?

— Вы не сердитесь, что я ушла с бала вместе с…

— Нет, дорогая, — глаза герцога выражали грусть и тепло, а вовсе не злобу или упрек, на какие она могла рассчитывать после этой прогулки. — Я просто должен был быть рядом, но… вышло так, как вышло.

Дверь гостиной неожиданно скрипнула и распахнулась, звуки из залы разбавили их тихое уединение, но никто так и не вошел. Супруги удивленно переглянулись. Дункан поднялся, помог выпутаться Юлии из пледа и, взяв под локоток, повел в общий зал. Подсказки он читать умел, и тот намек, что сделала на прощание пожилая дама, понял. Надо воспользоваться шансом.

Легкая дымка, выпущенная приглашенным магом, заполнила большую часть зала. Белым облаком спустившись к ногам, заклубилась, задышала и расползлась по углам, постепенно накрывая собой зеркала, светильники, диванчики с сидящими на них гостями, кадки с растениями, и Лия залюбовалась необычным зрелищем. Словно утренний туман, что ползет по реке или озеру, эта дымка постепенно охватывала платья дам и туфли мужчин, поднимаясь все выше и выше, но абсолютной непроглядности не было, все-таки тут присутствовала капелька волшебства… Как красиво! Юлия никогда еще не видела подобного эффекта! А эти мерцающие снежинки, падающие откуда-то с потолка под ноги! Огни свечей манили своей таинственностью, притягивали взгляды, отражаясь в украшениях присутствующих дам.

Сказка, подаренная Дунканом ей, своей жене.

— Дорогая, позвольте вас пригласить, — раздался рядом знакомый голос, и Лия улыбнулась, поворачиваясь к супругу.

— А что сейчас будет? — поинтересовалась девушка и прислушалась. Музыка лилась, вплетаясь в легкую дымку, подхватывая искристые снежинки, но она была лишь прелюдией к основному танцу. — Вальс? Так ведь он уже был!

— Нашего — не было… — Эррол слегка наклонил голову, не отрывая взгляда от своей жены. — Ты подаришь мне его?

— Да, мой лорд, — шепнула Лия, осознавая, что мечтает об этом танце, недаром ведь ждала его весь вечер!

Стена призрачного тумана отделила супругов ото всех, создав неприступную стену и заглушив все посторонние звуки и голоса, оставив только волнующую мелодию и… эту руку, что удерживала ее за талию, эти губы, что шептали: «Дорогая, ты великолепна, в тебе столько нежности, мой ангел!»…

И, кажется, герцог забыл про свои болячки, да что там, в его глазах сейчас светилось столько жизни, что не верилось, будто он стар! Конечно, она могла выдавать желаемое за действительное, и это волшебные снежинки отражались в его зрачках, а вовсе не восторг от их общих движений, касаний… Но разве хотелось об этом думать сейчас?