Маленькая принцесса (пятая скрижаль завета)

Всемирная Академия Астрального Знания находилась в пятнадцати минутах от городской черты, в аккуратном двухэтажном особняке с двумя флигелями. Перед ним – небольшой, круглый фонтан. Вокруг лес, тишина, птички поют. Абсолютная умиротворенность.

– Хорошо живем, – протянул ты, когда мы покатили на мерседесе Кассандры к парадному входу.

– То, что мы здесь делаем, очень важно, – с чувством собственного достоинства произнесла Кассандра.

Ты иронично парировал:

– Ничуть в этом не сомневаюсь! Кассандра в ответ только улыбнулась.

– Добрый день! – нас приветствовал дворецкий в костюме-тройке. – Пройдете в конференц-зал?

– Все уже собрались? – спросила она.

– Да, все в зале, – дворецкий учтиво кивнул головой.

– Тогда хорошо, – ответила Кассандра и знаком предложила нам следовать за ней.

Ты замер на месте, как вкопанный:

– Что значит «все»? Анхель, нам, кажется, обещали показать одного человека.

– Да, – подтвердил я.

– Пожалуйста, не противьтесь, – попросила Кассандра.

– Или вы сейчас же показываете нам этого своего «товарища», или мы с Анхелем уходим.

У тебя был такой вид, что Кассандра, видимо, решила больше не испытывать твое терпение:

– Хорошо, хорошо... – она демонстративно сдалась, и, обратившись к дворецкому, добавила. – Мы пройдем в правый флигель.

– Как вам будет угодно, – поклонился тот.

*******

Мы прошли в комнату, расположенную в самом конце длинного коридора. Стены обиты тканью, старинная мебель, бронзовые канделябры. Окна занавешены тяжелыми портьерами. В центре комнаты большая кровать под балдахином.

Двое мужчин в белых халатах поднялись со своих мест возле кровати. Один – долговязый, светловолосый, в очках. Другой – китаец или кореец, маленький и коренастый. Кассандра поблагодарила их кивком головы, и они вышли в коридор.

– Гаптен, ты здесь? – не то позвала, не то спросила Кассандра.

– Да, – послышалось из глубины комнаты.

– Господа, – Кассандра обратилась к нам. – Позвольте представить вам Гаптена.

– Но... – не понял я. – Он же должен быть в коме.

– Гаптен – ученик Серафитуса, а сам Се– рафитус, действительно, в коме, – пояснила Кассандра и приподняла край балдахина, который до сих пор скрывал от нас кровать.

Ужасное зрелище. В окружении самой современной медицинской аппаратуры – каких-то дисплеев, датчиков, шлангов, адаптеров и проводов – лежал чудовищно изуродованный человек. Казалось, на нем не осталось живого места. Он напоминал оплывшую восковую свечу.

От неожиданности и тяжести этой картины мне стало дурно.

– Что вам здесь надо? – молодой человек одернул балдахин и загородил собою путь к кровати. – Кассандра, вы и из смерти Се– рафитуса хотите сделать спектакль?

– Гаптен, пожалуйста, не начинай это. Ладно? – презрительно отрезала Кассандра. – Это Анхель и Данила. Ты знаешь, они здесь по решению Совета.

Гаптен, на вид ему было лет двадцать, от силы – двадцать пять, уставился на тебя своими большими, выразительными глазами.

– Вы – Данила? – спросил он.

– Да, я Данила, – ответил ты.

– Как вас угораздило быть здесь? – в голосе Гаптена звучало истинное удивление.

– Я, собственно, – ты стушевался. – Нам обещали...

– Гаптен, расскажи гостям о своем учителе, – приказала Кассандра и отошла к окну.

– Что с ним? – почти прошептал я.

Гаптен как будто не услышал моего вопроса. Мне показалось, что он сделал это намерено. Словно хотел сказать нам: «В данных обстоятельствах отвечать на этот вопрос я не буду, или не могу». Но что это за «обстоятельства»?

– Серафитус – мой Учитель, – после того, как Кассандра отошла в сторону, Гаптен говорил доброжелательно и открыто. – Он – последнее воплощение Эммануила Сведенборга.

– Чье воплощение? – переспросил ты.

– Эммануил Сведенборг – пророк, живший в Швеции в XVIII веке, – пояснил Гаптен. – Он последний из смертных, на кого снизошел Святой Дух с Божественным Откровением. Через это Откровение Сведенборг создал тридцать книг, которые последовательно описывают устройство потустороннего мира – мира Ангелов.

– А ваш Учитель, он – воплощение этого Сведен... – ты запнулся.

– Сведенборга, – подсказал Гаптен.

– Понятно, – отрубил ты, что прозвучало в адрес Гаптена как диагноз клинического сумасшествия. – А сам Сведенборг чье воплощение, позвольте узнать?..

– Сведенборг? – уточнил Гаптен.

– Он самый.

– Сведенборг воплощение Святого Иоанна Богослова, любимого ученика Христа.

Да неужели?! – с издевкой воскликнул ты.

Данила, – Гаптен говорил открыто, уважительно и как-то очень по-доброму, – я понимаю, что поскольку вы здесь, вы в непростой ситуации... Но это не дает вам права шутить ни надо мной, ни над моим Учителем. Я отвечаю на ваши вопросы, потому что уважаю вас. И рад, если могу быть вам чем-то полезен.

Но я отвечаю на них, исходя из своих знаний. Вы можете подвергать их сомнению. Вы можете думать, что я заблуждаюсь. Вы можете относиться к моим словам, как угодно. Это ваше право. Но если вы спрашиваете меня, я отвечаю вам в соответствии с моими знаниями. Я отвечаю то, что я думаю, что знаю и чему верю. Я честен с вами.