Маленькая слабость Дракона Андреевича (СИ)

– Проблема как раз в том, что не зацепило. Финал не зашёл. А знаешь, почему?

– М?

– Имитация силы. Таких мужчин не счесть. Твоя ценность в другом: иметь силы «быть, а не казаться». Зачем ты кормишь меня своими слабостями? Я не выношу слабостей!

– Притормози, Женя. Или это монолог?

– Это монолог.

– Окей. Слушаю.

Подхожу к нему сзади, наклоняюсь над ухом.

– Если ты чувствуешь, что тебя роняют. Если ты понимаешь, что всё равно не устоишь. Зачем эти нелепые телодвижения в попытке сохранить равновесие? Сядь сам, достойно и красиво. К моим ногам. Я оценю, Олег.

Чувствую, как он каменеет, плечи застывают.

Дотягивается рукой до стола. Рывок. Откатывается от меня, разворачивая кресло. Сталкиваемся взглядами.

– Нет.

– Ты уже там, Олег! Зачем нам эта имитация равенства? Именно она тебя и выносит, разве ты не понимаешь? Ты безуспешно пытаешься удержать контроль над собой и не утонуть. А я предлагаю тебе нырнуть и насладиться. Я всё равно утоплю! Отдай мне свой контроль, тони смело! Я буду заботиться о твоих чувствах.

Его взгляд расфокусирован.

– Ты же говорил Крис, что хотел бы в формате самоисследования нырнуть в эти воды!

– Не с тобой!

– Так ты уже зашел в эту воду со мной. Топчешься на берегу, поднимая какую-то муть. Или зайди глубже, или выйди совсем! На берегу толпа «туристов» мочат ножки в моих водах, их компания тебе не к лицу. Стань особенным!

– Мне казалось, я уже. Особенный.

– Мне тоже так казалось.

– Какое же ты… – оскаливается он, срываясь на секунду на эмоции. – Чудовище!

– Могу стать твоим персональным, Аронов. А могу и не стать. А могу и не твоим.

– Это ультиматум?

– Нет. Это выражение чувств. Любые чувства меняют реальность. Изменят и мои! Как – зависит от тебя. Монолог закончен.

Под аккомпанемент его внутренней, очень болезненной, молчаливой истерики сфинкса выхожу из кабинета.

Сигарету мне…

Глава 70 - Чудовище

От Аронова тишина. Это правильно. Потому, что ему нужен ещё один мой монолог. А для него Олег должен созреть, а я – набраться сил, чтобы пробить его.

У меня перерыв, и я раскладываю учебники в моей мужской гримёрке.

Брутальный, болезненно постанывая, крутится перед зеркалом, заглядывая на свою спину.

– Ты чего?

– Да болит…

– Где? – подхожу я со спины.

– Под лопаткой, – ведёт плечами.

Кладу пальцы ему на спину. У него красивая спина, видна каждая мышца. Играю на нём, как на рояле, вслушиваясь в свои ощущения. Чувствую пальцами участки, более тугие, чем симметричные им с другой стороны. Вдавливаюсь.

– Да-а-а…

– Стой ровно.

Проминаю несколько точек под его восторженные стоны и шипение.

– Тебе надо к массажисту. Ты вынужденно сидишь в одной позе, – положив ладони ему на плечи, веду ими, скручивая его немного относительно оси.– Вот так сидишь. Из-за этого там гипертонус, и перекос мышечного каркаса защемляет нервы.

Разглядываю его позу.

– На компе играл?

– В страйк… всю ночь резались! Ты на массажиста учишься?

– И на него тоже, – шлёпаю его по голой спине. – Не сиди в такой позе. Выхватишь невралгию.

Возвращаюсь к учебникам. Неорганическая химия. Чтоб её…

– Детка? – заглядывает Крис. – Учишь?

– Мхм…

– Женечка, мне срочно нужно в банк, а там Тома не приехала. Барин гневается. Ты с ней договаривалась на сегодня?

– Да.

– Реши!

Очень странно. Тома едет от нашего агентства в Европу на конкурс Мисс чего-то там. И пищала от счастья, когда Олег выбрал именно её. Она не могла просто забыть. Самолёт завтра.

Оставляю учебники. В своей уже почти заполненной записной ищу номера, которые она оставляла мне. Вот… Родителей. Звоню её маме.

– Здравствуйте. Извините за беспокойство. Мы не можем дозвониться до Тамары, это с работы. Не подскажете?..

– Тамара… – убитым голосом, – в реанимации.

– А что произошло?

– Гололёд… Затылком о бетонный бордюр… не приходит в себя.

– Ооо… В какой она больнице?

– Краевой.

– Я перезвоню Вам.

Вылетаю, спускаюсь быстро до фотолаборатории. Аронов должен быть там. Но он выходит из фото-павильона. Мы сталкиваемся. Перехватывает за талию. Следом за ним выходит компания Лоры и Кати, человек пять.

– Ходи спокойно. Что ты бегаешь?

– Так быстрее.

– Навернёшься на своих каблуках. Отшибёшь ещё что-нибудь, кроме ВТУ. Где Тома? – недовольно.

– Олег, Тома в реанимации, упала, затылком об бетон. Не приходит в себя.

Молча слушает.

– Понял.

– Что мне делать?

– Олег, а можно я вместо неё поеду? – влезает Катя.

– А почему ты? Вторая кандидатура была моя! – ещё одна девочка.

– Олег, кто теперь поедет?!

Начинаются спор и перебранка.

Мои брови возмущённо взлетают вверх. А ведь они общаются с Томой!

Челюсти Аронова сжимаются.

– Олег, давай денег соберём? – снижаю я голос.

– Не надо собирать ничего, – девчонки замолкают, поворачивая головы на него. – У меня в столе конверт с деньгами на её поездку. Отвези родителям.

– Так кто едет, Олег?

Он пренебрежительно морщится.

– Что это? – смотрит он мне в глаза.

– Это и есть истинная социопатия, – пожимаю я плечами. – Неспособность устанавливать глубокие эмоциональные связи. Даже имитировать их. Примитивная социопатия. На фоне недоразвития интеллекта и психики. Как у имбецилов. Куры.

– Наверное.

– Олег! Ну кто едет?