Маленькая ведьма

Взвился зелёным вихрь лесных веток и листьев, и на грешную землю у дороги, где застыли две кареты, ступила Королева Эльфов. И склонили головы перед ней звери и птицы, деревья и кустарники. И сама твердь земная услужливо расстелилась пред нею зелёным травяным ковром, устилая путь светлейшей. И подошла она к одной из дочерей народа своего, поражённой стрелой прямо в сердце, и забрала её в незримые дали - где всегда весна и нет места горестям и печалям…

На самом деле, в отличие от столь возвышенных строк, трудолюбиво запечатлённых летописцами Зееландии, всё было куда прозаичнее. И немного по-другому.

- Ну что шумишь, возлюбивший Тьму? - от холодного неприветливого голоса повелительницы перворождённых у Валле вокруг сердца словно обвилась стальная змея.

- Ты можешь спасти её? Если нет - уходи, - его голос был чуть хриплым от натуги.

Ибо он всеми силами своего чёрного искусства удерживал истаивающую сущность дрожащей в муках эльфийской волшебницы, а холодным разумом заклинаний раскачивал призывный колокол, взывая в самые основы мироздания.

- Что в том тебе, презренный? И как ты смеешь приказывать - мне? - точёная соболья бровка чуть приподнялась в гневе, а роскошные золотые волосы чуть вспушились, заиграв сполохами огня.

- Если спасёшь Кану Меллосет - требуй от меня чего хочешь, - глаза чернокнижника полыхнули таким неистовством, что сама Королева вынуждена была на миг заслониться от его взора ладонью. - Если нет, проваливай отсюда и не мешай.

Лёгкая и чуть горькая усмешка тронула холодные прекрасные губы.

- Мне от тебя ничего не надо. Отпусти её, и пусть всё идёт своим чередом, - а в голосе её проскользнула беспомощность.

- Прочь! - рыкнул хриплый голос, и колокол вселенной загудел с такой яростью, что даже повелительнице эльфов пришлось сделать полшага назад, чтобы удержаться на трясущейся, словно в предсмертной лихорадке, земле.

- Остановись, смертный - с уходом одной перворождённой мир не должен перевернуться! - серые глаза смотрели строго и повелительно.

- Нет! Я поставлю богов перед выбором - всё или ничего!

Бесконечно долго смотрели холодные глаза, прежде чем Королева решилась.

- Хорошо, я сделаю всё, что надо - но вы больше никогда не свидитесь. Даю слово Элеанор - сестра моего племени будет исцелена, телом и разумом. И будь ты проклят, вымогатель…

Хриплый смех, больше похожий на волчий вой, был ей ответом.

- Я и так проклят - богами и людьми. Одним проклятьем больше, одним меньше. Но учти, светлейшая - я проверю, и горе тебе, если ты слукавишь каким-либо способом.

Что произошло дальше, не мог описать толком никто из разинувших рты присутствующих - уж слишком разнились их воспоминания. Но в общих чертах это было вроде накрывшей весь мир волны зелёного сияния - сладкой, поющей.

А когда она схлынула, Королева исчезла. Забрав с собой и смертельно раненую волшебницу.

Линн слушала рассказ тётушки Фло, одновременно с этим поедая с ложечки растёртое в пюре яблоко, что заботливо скармливал ей непривычно серьёзный дон Карлос. И что-то до боли знакомое было в этой картине - только наоборот.

- А дальше? - девушка улучила момент между двумя ложечками и подала голос.

- А дальше… - тётушка Фло покачала головой. - Дальше тебя срочно привезли в Сарнолл. Эккер с Карлосом подняли на уши весь город, и таки выдернули из постели лучшего целителя, да притащили сюда, завернув в плащ и перекинув через седло на манер похищенной невесты. А барон пригрозил ему всеми некромантскими карами, если тот не сумеет вернуть тебя в норму, и чтобы даже следов не осталось.

- Ну, и? - нетерпеливо пискнула Линн, скосив глаза на замотанную пряно пахнущим компрессом левую руку.

- О-о, - чуть насмешливо протянула неслышно вошедшая в комнату… ах, да - Шалика. - Потом события окончательно стали достойны пера борзописца, сочиняющего душещипательные дамские романы.

На дородного, ещё не так давно весьма уверенного в себе целителя просто невозможно было смотреть без улыбки. Маленький круглый пузанчик в нежно-зелёного цвета ночной сорочке, из-под которой смешно выглядывали нелепо покрытые от холода пупырышками босые ноги. И в довершение всего - длинный ночной колпак. Ну скажите на милость, смогли бы вы относиться к такому коротышке серьёзно?

- Я вас таки уверяю, - голос у ван Занна оказался бархатистым, внушительным и солидным, столь сильно отличающимся от внешнего облика, что эффект это производило просто неописуемый. - Такие раны, нанесённые с помощью магии, в моей практике почти не встречались.