Маленькая волшебница 2. Наследники (СИ)

Когда Марк вышел на палубу, все было уже кончено. Один из мужиков был убит, похоже, ему проломили голову тем же веслом, которым он пытался бить дежурных. Несколько мальчишек были покалечены, а у борта подвывала женщина, требуя немедленно вернуться за ее сыном, упавшим в воду. Живые зачинщики этого безобразия лежали на палубе носами в доски, один матерился, второй гордо молчал. Подростков просто окружили разбуженные по тревоге моряки и угрожали им оружием, чтобы молчали и не дергались.

— Так, — мрачно сказал Марк, у которого от недосыпа и необходимости прятать ценного младенца от проплывающих мимо магов уже болела голова. Разбираться еще и с этим нелепым бунтом ему хотелось меньше всего. Но капитан почему-то решил, что раз маг пустил на корабль этих людей, ему и решать, что теперь с ними делать. — Так, — повторил он еще мрачнее, когда ругающийся мужик поднял голову и посмотрел со злостью. — В пираты решили податься? А почему вы думаете, что смогли бы справиться с таким кораблем? Здесь опыт нужен.

Ругающийся мужик удивленно вытаращился на мага и даже замолчал, наконец.

— С этим все понятно, — устало сказал Марк. — Повесить.

За спинами моряков, как по команде, завыла женщина и стала уговаривать не вешать мужа, дескать, господин маг ошибается, и ничего такого он не хотел.

— Не ошибаюсь, — отрезал Марк, наконец-то поняв, почему Юмил столь безжалостно избавлялся от каторжан, стоило им нарушить дисциплину. Тут попустишь, позволишь кому-то безнаказанно обвинять спасителей в работорговле и том, что они сами устроили то, от чего спасали, а потом окажется, что кому-то просто корабль понравился. — Я менталист и способен отличить истинные желания от того, чем их пытаются замаскировать.

Женщина продолжала выть. Мужик опять стал ругаться, а потом, когда его подхватили под руки и потащили к мачте, вырываться и обещать впредь вести себя хорошо.

Марк отвернулся, помассировал виски, пытаясь хоть немного унять головную боль. Посмотрел на остальных бунтовщиков.

У второго мужика вид был пришибленный и ничего не понимающий. Подростки растерянно топтались, переглядывались и, похоже, уже не знали, кому верить. И Марк понял, что сыт этими людьми по горло. Что ничего и никому не собирается доказывать. И что вовсе не обязан был их спасать.

— Я же говорил, что не оценят добро, — сказал подошедший Айдэк. — Может, за борт его выбросить? — спросил, похоже, сам себя, и потыкал ногой во все так же валявшегося на палубе мужика. — Пускай дальше добирается своим ходом, может куда-то и доплывет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ага, и рабство ему больше не будет угрожать, — пробормотал Марк. За спиной несостоявшемуся пирату прилаживали на шею веревку, а он продолжал скулить и уверять, что больше не будет, что ошибся, что не знал. Его хотелось заткнуть. — А с остальными что?

— Да высадим на ближайшем острове этих пацанов и всех тех, кто пожелает, — проворчал боцман, как-то оказавшийся справа от Марка.

Мужик за спиной, наконец, заткнулся, зато горестно завыла его жена и стала сыпать проклятьями. Видимо, считала, что мерзкий колдун должен был отдать корабль такому хорошему человеку добровольно, а потом еще и доплатить за то, что взял.

— Нам нельзя подходить к островам, — печально сказал Марк.

— Может в лодку их? — спросил один из моряков. — Пускай гребут.

— Нам придется подойти. Воду, конечно, Бола опреснит и из морской, или из воздуха наберет. Но запасы еды на такое количество людей рассчитаны не были, — сказал боцман и поцокал языком.

— Рыбы наловим, — отрезал Марк. — Никаких островов.

— Так что с мальчишками делать? — устало спросил боцман. — На корабле их оставлять нельзя, я против этого. Сегодня они напали на дежурных, а завтра возьмут кухонные ножи и пойдут резать спящую команду.

— Я тоже против, — признался Марк.

— Тогда в лодку и пускай плывут на Красную звезду, — задумчиво сказал Айдэк. — Там либо до Трехголового острова доплывут, либо патруль бол-Маяса встретят и счастливо вернутся к жизни обыкновенных сельских пацанов. Маясе вечно рабочих рук не хватает в его теплицах, глупые селяне боятся магических трав и предпочитают жить впроголодь, так что не потопит, к работе пристроит.

Марк только пожал плечами и задумался о том, а не рассадить ли по лодкам всех спасенных селян, оставив только девчонку с младенцем. Но потом решил все-таки дать тем, кто не ввязался в бунт, право выбора. Хоть и промолчали, не предупредили, но убивать спасителей не побежали, поманенные несуществующими богатствами в запертом гарпунном подпалубнике.

Мужика, косящегося на повешенного приятеля, все-таки выбросили за борт. И Марк был просто счастлив, что хоть у этого нет крикливой жены. Зато жена повешенного никак не желала замолчать. Маг тяжело вздохнул, устало посмотрел на подростков то ли обманутых, то ли не обманутых взрослыми односельчанами, и пошел к женщине. На нее он смотрел довольно долго. И когда она, наконец, замолчала, веско сказал: