Маленькие Боги

– Когда люди в них верят. – сказал Брута. – Миллионы людей верят в тебя. Ом колебался. «Хорошо, хорошо. Здесь и сейчас. Рано или поздно он поймет сам…» – Они не верят. – сказал Ом. – Но… – Такое случалось и прежде. – сказала черепаха. – Множество раз. Знаешь ли ты, что Абрахас нашел потерянный город И. Очень странная резьба, говорит. Он говорит, вера. Вера меняется. Люди начали с веры в богов, а кончили верой в систему. – Не понял. – сказал Брута. – Позволь объяснить это иначе. – сказала черепаха. – Я – твой Бог. Верно?

– Да. – И ты почитаешь меня?

– Да. – Хорошо. Тогда возьми камень и убей Ворбиса. Брута не сдвинулся с места. – Я уверен, что ты слышал. – сказал Ом. – Но он за это… он сейчас… Квизиция будет… – Теперь ты понял, что я имел ввиду. – сказала черепаха. – Сейчас ты боишься его больше, чем меня. Абрахас тут говорит: «Окружается Божество, яко Раковиной, Молениями, Церемониями, Строениями, Служителями и Авторитетами, покуда в конце концов Божество Умирает. И не узреть могут этого.» – Это не правда!

– Я думаю, это правда. Абрахас говорит, есть моллюск, живущий подобным же образом. Он наращивает и наращивает раковину, покуда не может сдвинуться с места и так умирает. – Но… но… это значит… вся Церковь… – Да. Брута попытался ухватить идею, но совершеннейшая ее ненормальность вырывала ее из его мысленного захвата. – Но ты же не мертв. – справился он. – Отличная новость. – сказал Ом. – И знаешь, что? Ни один маленький бог не пытается захватить мое место. Рассказывал ли я тебе о старине Ур-Гилаше? Нет? Он был богом там, где теперь Омния, до меня. Не слишком великим. Обычный бог погоды. Или змеиный бог. Словом, какой-то бог. Понадобились годы, чтобы от него избавиться. Войны и прочее. Я даже думал… Брута молчал. – Ом по-прежнему существует. – сказала черепаха. – Имею ввиду, раковину. И тебе всего – лишь надо заставить людей понять. Брута по-прежнему молчал. – Ты можешь стать следующим пророком. – сказал Ом. – Не могу! Всякий знает, что следующим пророком будет Ворбис!

– Ах, но ты будешь настоящим. – Нет!

– Нет? Я – твой Бог!

– А я мой я. Я не пророк. Я не могу даже писать. Я не умею читать. Никто не станет меня слушать. Ом оглядел его снизу вверх и обратно. – Должен заметить, ты не тот избранный, которого избрал бы я. – сказал он. – Великие пророки имеют видения. – сказал Брута. – Даже если они… даже если ты не говоришь с ними, у них есть что сказать. Что могу сказать я? Мне нечего сказать ни одному человеку. Что я могу сказать?

– Веруй в великого Бога Ома. – сказала черепаха. – И что потом?

– В смысле, и что потом?

Брута мрачно посмотрел на темнеющий двор. – Веруй в Великого Бога Ома, или будь поражен молнией. – сказал он. – По мне, так хорошо. – Так всегда и должно быть?

Последний луч солнца вспыхнули на статуе в центре двора. Она была неуловимо женской. На ее плече сидел пингвин. – Патина, богиня Мудрости, – сказал Брута. – С пингвином. Почему с пингвином?

– Понятия не имею. – поспешно ответил Ом. – Ничего мудрого в пингвинах нет, так?

– Не думай так. Разве что ты учел тот факт, что никто не повезет их в Омнию. Очень мудро. – Брута!

– Это Ворбис. – сказал Брута вставая. – Могу ли я покинуть тебя?

– Да. Здесь еще осталось немного дыни. Вернее, хлеба. Брута вышел в сумерки. Ворбис сидел на скамейке под деревом, прямой, как статуя, в полумраке. – А, Брута. Составишь мне компанию во время небольшой прогулки. Подышим вечерним воздухом. – Да, лорд. – Тебе понравилась поездка в Эфебу. Ворбис редко спрашивал, если мог сделать утверждение. – Это было… интересно. Ворбис положил одну руку на Брутино плече, а другой подтянулся к своему посоху. – И что ты думаешь? – спросил он. – У них много богов, на которых они обращают много внимания. – сказал Брута. – И они ищут неведения. – И, будь уверен, найдут его в изобилии. – сказал Ворбис. Он указал посохом в ночь. – Пошли, погуляем. – сказал он. Где-то в темноте слышался смех и звон посуды. Густой запах ночных цветов висел в воздухе. Запасенное дневное тепло, излучаемое камнями, превращало ночь в подобие благоухающего супа. – Эфеба глядит на море. – сказал Ворбис через некоторое время. – Видишь, как она построена? Все на склоне холма, со стороны моря. Но море изменчиво. Ничто постоянное не приходит с моря. В то время как наша дорогая Цитадель глядит в глубокую пустыню. М что же мы тут видим?

Инстинктивно обернувшись, Брута взглянул через верхушки крыш в черный провал пустыни на фоне неба. – Я вижу вспышку света. – сказал он. – И снова. На склоне. – А. Свет истины. – сказал Ворбис. – Так пойдем вперед встретить его. Проведи меня ко входу в лабиринт, Брута. Ты знаешь дорогу. – Лорд? – сказал Брута. – Да, Брута?