Маленькие друзья больших людей. Истории из жизни кремлевского ветеринара

– Элли так безумно любит Юру, что даже чувствует на большом расстоянии его приближение – вовсю виляет хвостиком и безумно суетится у входной двери. Когда он входит в дом, уж тут собачьим душевным излияниям нет конца. Одним словом, они, что называется, живут душа в душу… Лучшего счастья обоим, по-моему, желать не надо. А Жунечка преданно, ласково и нежно любит только меня…

Покончив с кофе, Галина Леонидовна предложила:

– Я, Анатолий Евгеньевич, буду присылать за вами машину, и вы можете потом пользоваться ею хоть весь день. А если надо, то папины помощники позвонят вашему начальству на работу, чтобы вас отпускали к нам в любое время. Как мне хочется, чтобы вы, дорогой Анатолий Евгеньевич, вылечили моего Жунечку, моего маленького страдальца…

Я поблагодарил Галину Леонидовну за столь любезное предложение и пояснил, что машиной с удовольствием воспользуюсь, а вот звонить на работу мне не требуется, так как в нашем институте обстановка довольно демократичная. Ученые трудятся над научными исследованиями, которые занимают основную часть их жизни. При этом никто ни за кем не следит: кто и в каком часу приходит на работу и когда уходит – никого не интересует. Трудовой день у нас не нормирован. Эксперименты идут с утра до утра. Круглые сутки напролет. Современные скоростные ультрацентрифуги крутятся день и ночь, осаждая различные вирусы, помеченные радиоактивными изотопами. От огромных скоростей, достигающих ста восьмидесяти тысяч оборотов в минуту, вирусы, которые и разглядеть-то можно лишь в мощный японский электронный микроскоп, оседают в миллиардных количествах на стенках пластмассовых пробирок в виде маленьких безликих бляшек, но уже заметных простому глазу.

– Анатолий Евгеньевич, и вы тоже работаете с такой современной техникой? – живо поинтересовалась Галина Леонидовна.

– Да, работаю, как у нас говорят, на молекулярном уровне! – отвечал я с нескрываемой гордостью. – После того как нами в этом году был впервые обнаружен и выделен вирус лейкоза крупного рогатого скота, с применением этих же реактивов и техники пытаюсь открыть вирус лейкоза собак.

– Вот, оказывается, какой у нас доктор, – вступила в беседу изумленная Нонна Щёлокова. – И когда же вы отдыхаете, Анатолий Евгеньевич?

– Вот сейчас и отдыхаю, общаясь со своими пациентами и их очаровательными владелицами. Правда, так бывает не всегда. Иногда встречаются такие, с которыми лучше бы вообще не встречаться. Но больных животных жалко, поэтому временами приходится терпеть их хозяев. Для подобных случаев у меня правило: проведу первую консультацию, и точка, – признался как на духу я своим собеседницам.

Галина Леонидовна и Нонна в один голос тут же повторили несколько раз: «Но мы же не такие, Анатолий Евгеньевич, мы же не такие? Вы нас, пожалуйста, только не оставляйте…»

– Вы, Анатолий Евгеньевич, будете у нас личным кремлевским ветеринаром, – серьезно произнесла Галина Леонидовна. – Я так папе и скажу про вас. Вашу кандидатуру он с удовольствием одобрит.

После того как я поделился с Галиной Леонидовной примерным планом лечения Жуни, мы договорились о следующей встрече, которая должна была состояться через три дня. Таблетки, которые я назначил Жуне, необходимы были для поддержания и восстановления его разлаженной сердечной деятельности. Одновременно они являлись профилактическим средством вполне возможного инфаркта миокарда. На фоне серьезной терапии сердца мне предстояло заняться непосредственно лечением гнойного воспалительного процесса ушей.

Что же касается маленького Элли, то через три дня из командировки должен будет возвратиться Игорь с нужной вакциной.

Вот эти три дня, взятые в виде тайм-аута, мне требовались для поиска какого-то совершенно нового способа местного лечения гнойного хронического отита, когда в полости ушных раковин совсем не осталось живого места. Если бы только это… Страшная боль маленькой собачки при любом, даже легком прикосновении к ее больным ушам. Вот от всего этого в эмоциональном порыве я опрометчиво и легкомысленно пообещал хозяйке избавить Жуню от болезни. Но тут же, одумавшись, задал себе «трезвые» вопросы: чем и каким образом? На эти два конкретных и важных вопроса никаких четких и внятных ответов в мыслях не было. И вообще, появятся ли они у меня в эти три коротких дня, я еще не знал. Полученное впечатление от маленькой собаки со страдальческими, почти человеческими глазами и ощущение неизвестности лечения болезни на какое-то время стали моим навязчивым состоянием, которое не отпускало меня ни днем ни ночью…

На прощание Галина Леонидовна преподнесла мне подарок – огромный флакон французского одеколона Aramis, который в то время был моим самым любимым.

О том, что Галина Леонидовна угадала мой вкус, я сообщил ей с благодарностью. Услышать это, как я понял, для настоящей женщины стало большим удовольствием.

Забегая немного вперед, скажу, что дело одним парфюмом не ограничилось. В ответ на все улучшающееся самочувствие ее любимого Жунечки я получал от нее все новые и новые подарки.