Маленькие и злые

Она вынула салфетки. Ветер приносил запах моря, жареной кукурузы. Всюду были люди, они шли по увитой гирляндами аллее, и лампочки вспыхивали разноцветными огоньками. От касс вились хвосты очередей. Над луна-парком мерцало звездами южное небо. Вертелось чертово колесо, взмывал к полной луне начиненный смехом и визгом молот — самый экстремальный аттракцион луна-парка. Лена ни за какие коврижки не села бы в такой, а вот ее семилетняя дочурка заявила, что в следующем году обязательно на нем прокатится.

Кстати, где она?

Лена вновь поглядела сквозь толпу. Отдыхающие щипали сладкую вату, фотографировались, целовались. Карлик беззвучно хихикал с металлической вывески над двумя расположенными друг напротив друга воротами и отрезком рельсов. Надпись рядом указывала: «Пещера ужасов».

Злата при виде пещеры запищала от восторга:

— Ну мамочка! Это же весело!

И внучка тети Иры, троюродная сестра Златы, стала умолять отпустить их в таинственную комнату.

— Сдурели? — отмахнулась Лена. — Это для взрослых.

— Там написано «от шести лет»!

Злата уткнулась в мамин живот, как делала всегда, когда что-то выпрашивала.

— Мумуля, — бурчала она, придавив губы к платью.

— Пусть идут, — сказала тетя Ира.

Это было десять минут назад, а вагончик, обшитый черными листами, вагончик-гроб с радостно хихикающими кузинами все никак не выкатывался из ворот. Странно, снаружи кажется, что аттракцион совсем крошечный.

— Где же они? — занервничала Лена.

— Прибегут сейчас.

В молоте верещали подростки. Сгоревшее на солнце плечо припекало. Надо же, обгореть в предпоследний день отпуска.

Лена поерзала на скамейке.

Под желтой мордой вагончик боднул дверь и наконец выехал из темного туннеля. От души отлегло.

«Нельзя так трястись над ней, — отругала себя Лена. — Нельзя контролировать каждый шаг».

Девочки вылезали из гроба. Пухленькая Кира шла первой, закрывая собой Злату. Она не улыбалась, но и не плакала, просто брела с задумчивым видом.

— Вон наши красавицы.

Теперь Лена могла рассмотреть дочь. Личико Златы, необычно серьезное, вновь вызвало необъяснимую тревогу. Эта морщинка между бровей делала Злату похожей на отца.

— Было страшно? — поинтересовалась тетя Ира.

— Не очень, — сказала Кира. И, словно рубильник переключили, заулыбалась: — Пони!

Она посеменила в толпу, а Лена жестом поманила дочь.

— Солнышко!

Растерянная, жующая нижнюю губу, девочка приблизилась. За ее головой, как нимб, желтела морда карлика. Лена, сама не осознавая, взяла Злату за руку и отодвинула левее.

— Да ты мокрая, — удивилась она. На худеньких плечиках дочери выступил пот. Лоб блестел испариной.

Злата молчала, пока мама вытирала ее салфетками. Молчала и косилась на пещеру.

— Чем вас там пугали?

— Ничем таким.

Тон заставил вглядеться в глаза Златы. Уличное освещение сделало радужку дочери темнее.

— Все хорошо? Ты с Кирой не поцапалась?

— Нет, мамочка. Пойдем домой.

Дом — деревянная хижинка на берегу моря. Волны бьют о пирс, и надоедливый комар жужжит под потолком, ловко улепетывая от сандалии. Кира ревела за стеной, демонстрировала норов. Она была милой, но Лена благодарила небеса за покладистый характер Златы.

— Кирка вредничает, — сказала Лена, хотя дочь не спрашивала. Девочка лежала на кровати, руки по швам, взгляд нацелен в люстру. Лена массировала шею, втирала ночной крем. Прищурилась на дочку.

— Так что там все-таки было?

— Где?

— В комнате страха. В пещере.

— Ну, — Злата подняла руку и растопырила пальцы, — разное.

Тень детской руки превратилась в зайца. Задвигала ушами. Папа научил Злату показывать зверушек, и Лена ненавидела, когда дочь балуется с тенями.

За стеной верещала Кира, слышались увещевания тети Иры.

— Мам, а если я не хочу с кем-то играть, я могу ему так и сказать?

Лена повернулась к дочери. Злата смотрела на свои шевелящиеся пальцы. Тень менялась на пластике.

— Ты не хочешь играться с Кирой?

— Нет, — тихо проговорила Злата. — С маленьким дядей.

Опешившая, Лена присела возле дочери. Убрала белую прядь со лба.

«Да почему ее радужка такая темная?», — со смесью тревоги и раздражения подумала она.

— Что за маленький дядя, солнышко?

— Он был в пещере. Он сказал, что будет с нами играть.

— Разреши. — Лена подтянула светильник, который захватила с собой в поездку, любимый светильник дочери. Внутри пластмассовой панды тлела желтая лампочка. Лена пристально изучала глаза Златы. — Тебе напугал этот дядя, да?

— Чуть-чуть, — призналась девочка серьезно.

Женщина обругала себя за то, что отпустила дочь в пещеру.

— Это просто актер. — сказала она. — Его задача — пугать, вы же заплатили за это. Вот он и дурачится. А так он добрый. К тому же мы уезжаем завтра.

Тень на периферии зрения распахнула рот.

— Прекрати. — Лена мягко расцепила сжатые пальчики Златы. — Засыпай, солнышко.

Девочка уснула через полчаса, и Лена долго разглядывала ее. Насупленные бровки, подвижные глазные яблоки под веками. Ручка Златы сновала по постели и скрючивала пальцы.

«Как же ты на него похожа…»

С сигаретой в зубах Лена выскочила на террасу. Дул сильный ветер, гасил пламя зажигалки. Из своего номера вышла уставшая тетя Ира.

— Фух. Угомонилась.