Маленькие и злые

Кабан был злобным и страшным. Выглядел старше своих лет: ему всего пятнадцать, а на вид — все двадцать пять. Огромная туша, сплошные мышцы и жир. Когда он ухмылялся, чудилось, будто у него изо рта торчат кабаньи клыки. Зубы его были великоваты, конечно, но клыков не имелось никаких, они лишь мелькали в воображении у тех, кто смотрел на Кабана. Поговаривали, что он — убийца, хотя Кабан еще не убивал никого из людей, животные и птицы — те, само собой, не в счет. Кабан говорил, что обязательно кого-нибудь убьет, когда вырастет, что чувствует свое предназначение, и оно в том, чтобы стать убийцей.

У него была необычайная, чуть ли не потусторонняя чувствительность к чужому страху. Сидя в кругу слушателей, он иногда переводил взгляд на тех, кто испытывал особенный ужас, кто уже готов был запаниковать, вскочить и выбежать из круга. Тяжелый злобный взгляд Кабана пригвождал к месту, вводил в оцепенение, под этим взглядом слабели ноги, обмирало сердце. Перепуганным слушателям, наколотым на острие Кабаньего взгляда, чудилось, что попробуй они только дернуться — Кабан тут же вскочит, как хищный зверь, набросится на них и задушит или, хуже того, растерзает зубами и руками. Едкое наслаждение страха в такие моменты становилось почти запредельным.

Рассказы Артема делились на две категории: одни он выуживал из омута своей необъятной памяти, другие сочинял на ходу. Последние были особенно жуткими.

Бывает, рассказывает он историю, как вдруг снизойдет на него вдохновение, и Артем начинает импровизировать, сочиняя такую жуть, от которой даже самым взрослым пацанам становится не по себе. Сам же он пугающе преображался в такие моменты и походил на какого-то загробного паразита, выползшего из сырого жуткого подполья, чтобы мраком и ужасом отравлять этот мир.

В наиболее вдохновенные минуты свои Артем сам себе удивлялся, сам собой очаровывался, каким-то отчужденным взглядом за собой наблюдая. Он, похоже, и сам никогда не знал, чего ждать от себя, какой еще неожиданный и мрачный финт выкинет он в следующую секунду.

Вершиной его творчества были сочиненные на ходу рассказы, которые сбывались. Опишет Артем какую-нибудь кровавую жуть с кошмарными деталями, а потом вдруг нечто подобное произойдет на самом деле, и те самые страшные детали поползут, как пронырливые насекомые, по блогам и новостным сайтам. Или спросят Артема о свежем происшествии, подробности которого еще неизвестны публике, и начнет он сочинять версии, одна страшней другой, а потом выяснится, что наиболее скверная среди версий попала-таки в «десятку». Но иногда Артем, не растрачиваясь на варианты, сразу же рассказывал страшную правду, которая затем и всплывала на всеобщее обозрение, когда приходил ее срок явиться миру.

Кабан всегда чувствовал эти необъяснимые попадания в цель, и в глазах его начинало мерцать что-то дьявольское, когда он слушал Артема, на ходу сплетавшего пророческую правду.

*

Лина узнала через одну подружку, Ксюшу Студникову, фанатку тупого и мерзкого сериала «Ходячие мертвецы», где и когда в ближайшее время Артем будет выступать в кругу любителей страшного. Вместе с Ксюшей, натянувшей майку с гниющей рожей Игги Попа из фильма «Мертвые не умирают», она и пришла на место в назначенный час. Круг собрался под крышей приготовленного под снос одноэтажного дома, на месте которого хотели что-то строить. Участок с обреченным зданием уже обнесли высоким забором из металлопрофиля, однако стройку не начали, не срослось, и дом все ветшал, погруженный в заросли, буйно разросшиеся на брошенном участке.

В одной из комнат, кое-как расчищенной от мусора, стояли ящики и коробки, приготовленные для заседаний круга.

Солнце уже село, но воздух был еще светел, однако в доме сгустились сумерки. Казалось, что все собравшиеся в нем погрузились в мутное варево колдовской похлебки. Малышни на этот раз не было. Лина с Ксюшей, тринадцатилетние, и сам Артем оказались тут младшими, остальным было где-то от четырнадцати до шестнадцати. А еще затесалась в круг великовозрастная парочка, парень с девушкой, лет по восемнадцать, наверное, сидели в обнимку, Лина заметила у обоих обручальные кольца. Неужели муж и жена?

Когда Артем вошел в раж и от него начали расходиться волны липкой жути, девушка с кольцом испуганно прижалась к своему юноше, но даже в его объятиях выглядела беззащитной и обреченной, словно знала, что потусторонняя сила вот-вот оторвет ее от любимого человека и унесет в страшное запределье, а он не в силах будет помочь.

После очередной истории, когда Артем умолк, рассеянно глядя перед собой, Лина спросила его:

— А ты что-нибудь знаешь про беременную бомжиху? Я что-то слышала про нее несколько лет назад, какие-то страсти рассказывали, но уже не помню. А на днях младший брат мой повстречал ее, потом дергался от страха. Короче, она его напугала. Он же мелкий. И я думаю… ну, кто она такая? Что вообще про нее известно?