Маленькие истории про щенка Басика

А ночью щенок вдруг запищал, застонал и заплакал, как маленький ребёнок. Наверное, ему его щенячья мама приснилась. Включили свет, стали его гладить, успокаивать, но Бася не унимался и всё плакал. Пришлось папе взять щенка на руки и баюкать, а тот прижался к нему и сразу успокоился. Так и спал всю ночь у мамы с папой на кровати с краю, его даже одеялом укрыли.

Утром щенок освоился и стал обследовать квартиру, смешно переваливаясь на ещё слабых, дрожащих лапах. Иногда он спотыкался и от неожиданности заваливался на бок. Сразу было понятно, что он ещё очень маленький. Девочки радостно с ним возились и поили молоком. Пить из блюдца Басик ещё не умел, давился молоком и чихал на своих кормилиц молочными брызгами. Всех это забавляло. Каждый стремился схватить щенка на руки первым, его целовали и гладили по тёплой мягкой шёрстке.

– Вот что, мои дорогие, – сказала мама, – если мы будем этого малыша одним молоком поить, то он ещё долго не вырастет, надо ему что-то посущественнее приготовить, вдруг он и вправду у нас волкодав.

И сварила щенку жиденькую манную кашку.

Все сразу захотели Басика покормить и стали его друг у друга отнимать. Папа был сильнее, чем Ника с Тоней, и щенок достался ему в честной борьбе. Победитель понёс его к блюдцу кормить, но девочки не отставали и, тыча в кашу пальцами, тоже пытались принять участие в кормёжке.

– Отойдите от нас, – важничал папа, – вы только мешаете мне его кушать учить.

В результате такой всеобщей заботы, состоящей из весёлой толкотни у блюдца, вся мордочка у щенка была в каше, он смешно морщил нос, чихал и плевался манкой. Девочки наконец-то отбили Басика у папы и торжественно понесли его в ванную умываться.

Умыли и, чтобы не простудился, завернули в полотенце. Хотели ещё маминым феном щенка посушить, но мама не разрешила. Наконец щенок устал и описался.

Так и прошли у Баси первые дни дома. Он ел, спал у кого-нибудь на руках, бегал по квартире, смешно переваливаясь, и писал на ковёр. Решили пока его за это не ругать, потому что собаки просятся на улицу только с пяти-шести месяцев – так папа сказал.

А мама сказала, что любовь к порядку нужно воспитывать у собаки с первых часов появления в доме, и предложила через равные промежутки времени носить щенка в ванную комнату. Постелить там на пол газету и после сна и кормления сажать на неё малыша – пусть поймёт, что это его туалет.

– Но ещё лучше, – добавила мама, – если иногда минут на пятнадцать мы будем выносить его во двор и там тоже сажать на газету. Я в одной книге читала, что так формируют у щенков полезную привычку, а потом они подрастают и уже самостоятельно чистоту соблюдают.

Так и решили. А ковры на полу пока временно убрали.

История третья Через месяц…

Когда щенка впервые принесли домой, в квартиру на улице Чехова, он был похож на мягкую, тёплую коричневую варежку – настолько ещё был мал, даже глазки были немножечко мутные. Ну от силы неделя была ему от роду, а может, и того меньше. Как Ника сказала, он был собачий младенец.

Через месяц щенок окреп, глазки его прояснились и стали похожи на две крупные и блестящие бусины шоколадного цвета, а шерсть посветлела почти до цвета тёплого морского песка в солнечный день. Все пытались определить его породу, ведь родословной-то не было, но сказать что-нибудь определённое было пока невозможно. Просто милый малыш, и всё тут. Ничего больше не скажешь. Никаких признаков какой-либо породы.

Пёсик немного подрос и на толстых, уже более уверенных лапках постоянно обследовал квартиру, которая казалась ему необъятной. Но, как часто бывает со слишком любознательными путешественниками, щенка на каждом шагу подстерегали неприятности.

Он застревал между ножкой стула и стеной, громко шлёпался с дивана, если Ника его там оставляла одного даже на минуту, а однажды залез в папин ботинок, застрял там и от страха описался. А когда щенок кушал, то ступал в блюдце с молоком и потом оставлял по всей квартире молочные отпечатки своих лап.

Бегать с мокрыми лапами было неприятно, поэтому он бежал к Нике и просился на руки, чтобы вытереть лапы о её кофту.

Однажды мама решила снова постелить ковры на пол. Она по ним очень скучала и говорила, что не переносит двух вещей: когда на полу нет ковра, а на лампе – абажура.

– А как же щенок? – спросил папа. – Ведь он на улицу проситься не умеет, терпеть ещё тоже не может – не жалко ковра?

– Будем держать ситуацию под контролем, – важно сказала мама.

Но не тут-то было. Как только ковры снова оказались на полу в гостиной и в Никиной комнате, Бася стал вытворять странные вещи.

Он садился на ковёр, передними лапками, как лыжными палками, отталкивался и ехал на попе по ковру. Причём радовался ужасно.

– Что это он делает? – ужаснулась мама, увидев щенка, передвигавшегося по ковру столь необычным образом. – Он так играет или, простите, попу нашими коврами вытирает? Странная какая-то у него игра.

Ника покатывалась со смеху, папа тоже смеялся, а мама обиделась. И все ковры снова убрали и отвезли на всякий случай в химчистку.