Маленькие милости

– Где Джулз? – без предисловий спрашивает Мэри Пэт.

– Почем мне знать?

– Пусть пиво не кружит тебе голову, Рональд. Не ровен час, возомнишь себя храбрым…

– Чего?

– Где моя дочь?

– Без понятия.

– Когда ты ее в последний раз видел?

– Вчера ночью.

– Где?

– На пляже Карсон.

– А потом?

– Что – потом?

– Куда она пошла?

– Домой.

– И ты отпустил мою дочь домой одну в час ночи?

– Было без четверти час.

– Ты отпустил мою дочь одну без четверти час? В этом районе?

– Ну… – Он подносит пиво к губам.

Мэри Пэт выбивает банку у него из руки.

– Одну?!

Ржание стихло. Мэри Пэт знает матерей всей этой шпаны, а шпана знает ее. Все молчат, будто в очереди на исповедь.

– Нет, не одну, нет, – быстро поправляется Рам. – Джордж должен был ее подвезти.

– Джордж Данбар?

– Да, он.

– Наркоторговец?

– Что?.. Ну да.

– Он подвозил мою дочь домой?

– Ну да, я был крепко так упорот…

Мэри Пэт делает шаг назад и медленно, молча меряет Рама взглядом.

– Где ты будешь через час?

– Чего?

– Чего слышал. Отвечай!

– Ну типа дома буду.

– «Типа» дома или дома?

– Дома. Вот собираюсь и еду.

На служебной парковке стоит его оранжевый «Плимут Дастер» 1970 года. Мэри Пэт всегда претил вид этой машины: сразу понятно, что ничего хорошего от ее владельца ждать не приходится.

– Если Джордж твою историю не подтвердит, я ведь вернусь.

– Да пожалуйста, – говорит Рам, и по тону слышно, что ему есть что скрывать.

– Или можешь рассказать все сейчас.

– Нечего рассказывать.

– Поверь, так будет лучше.

– Верю. Но рассказывать нечего.

– Хорошо.

Она складывает руки на груди, как бы говоря: «Гляди, никто тебя за язык не тянул».

Рам нервно сглатывает, а потом смотрит куда-то себе на ботинки и на разлитое рядом пиво.

Под ошалело-изумленными взглядами Мэри Пэт садится обратно в свою «Бесс» и, развернувшись, отъезжает.

* * *

Джордж мелькал в доме Феннесси почти десять лет, забегая и убегая вместе с Ноэлом, однако за все эти годы Мэри Пэт так его толком и не узнала. Казалось, будто его суть постоянно ускользает от наблюдателя. Она как-то поделилась этими мыслями с Кен-Феном, и тот сказал:

– Почти все, кого мы встречаем, как собаки – есть верные, есть злые, есть дружелюбные. И все это, и хорошее и плохое, идет от сердца.

– И какая же собака этот Джордж Данбар?

– А никакая. Он кот.

И вот этот котяра, который даже не явился на похороны Ноэла, сидит перед ней.

– Почему Рам соврал?

– Кто знает? Чужая душа – потемки.

Джордж Данбар два года отучился в колледже на экономическом, но в итоге бросил. Не из-за плохой успеваемости, а потому, что прекрасно зарабатывал на наркоте. Его родня владеет цементной компанией, и Джорджу, как Мэри Пэт неоднократно слышала, обещали треть бизнеса, принадлежавшую его покойному отцу. Но он решил заделаться наркодилером. Хоть он и вырос в Южке, но говорит прямо как богачи – Мэри Пэт сталкивалась с парочкой таких на своем веку, – будто его слова из одного кладезя с Божьими, а твои – из того места, где солнце не светит.

– Значит, ты ее никуда не подвозил?

– Нет. Она сама ушла где-то без четверти час.

– И ты отпустил семнадцатилетнюю девочку домой одну?

Джордж удивленно вскидывает брови:

– Я разве ей в сторожа нанимался?

Они разговаривают в беседке в парке Марин. Вода в заливе Плеже, что за бульваром У. Дж. Дэя[12], плещется в вязком лунном свете. Найти Джорджа Данбара нетрудно – почти каждый вечер он сидит в этой своей беседке. Вся Южка, от копов до детишек, про это знает: еще одно доказательство его неприкосновенности. Хочешь дозу – идешь в беседку, где тебя встретит либо сам Джордж, либо один из его курьеров.

В глубине души Мэри Пэт хочется, чтобы Лоррейн Данбар застукали на измене Марти Батлеру и вышвырнули на улицу. А потом, пару дней спустя, кто-нибудь попортил бы ее сыночку прилизанную прическу, всадив пулю в его чертову башку.

– Чем вы занимались прошлой ночью? – спрашивает она.

Он пожимает плечами, но перед этим оглядывается на деревья – значит, придумывает, как ответить.

– Выпили пива возле фонтана в Коламбии. Оттуда пошли на Карсон.

– Во сколько?

– В одиннадцать сорок пять.

На памяти Мэри Пэт дети никогда не называли время точно, а всегда округляли: «Я был там в полдень… Около часа… После двух».

Но эти дети – сначала Маленькая Пег и Рам, а теперь Джордж Данбар – только и твердят, что «одиннадцать сорок пять», «без четверти час». Как будто в эту самую ночь каждый смотрел на часы, хотя отродясь их не носил.

Снаружи беседки околачиваются двое парнишек с велосипедами и хиппи возле фургона «Фольксваген». Ждут, пока Мэри Пэт уйдет и они смогут разжиться дозой.

Джордж тоже их замечает.

– Ладно, мне пора.

– Он ведь был твоим другом.

– Кто?

– Ноэл. Он считал тебя другом.

– Так и было.

– Значит, ты убиваешь друзей?

– Идите к черту, миссис Феннесси, – очень тихо произносит Джордж. – И чтобы больше я вас не видел.

Она хлопает его по коленке.

– Джорджи, если с моей дочкой что-то случилось и я узнаю, что без тебя не обошлось…

– Я сказал: идите…