Маленькие Песцовые радости

— Меня Живетьев допрашивал по поводу инцидента в комнате Дарины, помнишь?

— Попробуй забыть. Вопли были, как будто кого-то заживо режут.

— Я сказал, что у меня к Дарине претензий нет.

— Ой, твои претензии Живетьевы как-нибудь пережили бы, у них свои претензии к Дарине были. Куда серьезней, чем возможные твои.

Фурсова выразительно поиграла бровями, непонятно на что намекая. А я сообразил, что если Грабина больше опасности для меня не представляет, то нужно снять с нее метку, чтобы хоть одну про запас иметь, а то пока у меня третьего уровня магии Жизни не будет, приходится обходиться с десятью. И очень неудобно, когда они все заняты.

— Зайду к ней попрощаться, — сказал я Фурсовой. — А то она, поди, думает, что это я на нее наговорил.

— Ничего она не думает, — махнула рукой Фурсова, — Точнее, думает, что самая хитрая. Но когда ты дура, хитрости не срабатывают как надо и тебе прилетает в лоб рикошетом от твоих же выкрутасов.

— И все же я к ней зайду, — решил я.

— Некоторых жизнь ничему не учит, — пробурчала Фурсова. — Тебе бы от нее подальше держаться, а ты лезешь, как будто у тебя запасная жизнь есть.

Пока мы шли по поселку, Фурсова пыталась меня отговорить, но у нее это не получилось, поскольку моей целью было отнюдь не прощание с Грабиной. Простились мы около комнаты Грабиной, Фурсова сразу ушла к себе, не стала дожидаться, когда я постучу. Я дал ей возможность скрыться, а уже после того поднес руку к дверному полотну и приложился пару раз костяшками пальцев.

— Кто там еще? — раздался недовольный голос Грабиной, дверь она открыла и застыла, увидев меня.

За ее спиной уже стояли два полностью собранных чемодана и один, вещи в который еще укладывались. Грабина точно собиралась в ближайшее время покинуть Верейск. Это я удачно зашел, а иначе увезла бы она с собой мою Метку.

— Маша сказала, что ты уезжаешь. Я очень надеюсь, что это не из-за меня. Живетьеву я сказал, что у меня к тебе нет претензий.

— Там все вместе, — махнула она рукой. — Хотя и из-за этого происшествия с тобой в том числе. Но тут уж я сама дура.

— Ты же не хотела мне навредить, — проникновенно сказал я и положил ей руку на плечо, чтобы легче было снять Метку. — Случайно получилось.

— От того, что получилось случайно, только хуже, — поморщилась Грабина, подразумевая совсем не то, о чем мы говорили вслух. — Хорошо еще, что Арина Ивановна лично не приехала, поручила внуку со мной разобраться.

— Как он мог обидеть такую красивую девушку?

— На него красивые девушки гроздьями вешаются, — поморщилась она. — У него давно к ним выработался иммунитет.

Похоже, пыталась обаять и не преуспела, отыгрался Живетьев на ней по полной. Но силу не заблокировал. Хотя, конечно, магию такие, как Грабина, используют не всегда по назначению.

— Такие, как ты, одна — на миллион. Или даже на миллиард. — От радости, что у меня опять появилась свободная Метка, я мог бы и не то сказать. Но Грабина приняла мое восхищение за чистую монету и смущенно улыбнулась. Пора было заканчивать с этим цирком. — Мне жаль, что все так нехорошо получилось. И удачи тебе на новом месте.

Грабина потянулась ко мне, чтобы поцеловать, я не стал отстраняться, и поцелуй получился совсем не дружеский, настолько не дружеский, что какая-то часть меня начала размышлять, что неплохо было бы его перевести уже в другую плоскость и другое действие. Но здравого смысла оказалось достаточно, чтобы он перевесил и я оторвался от девушки, пусть и испытывая сожаление по этому поводу.

— А уж как мне жаль, Илюша, ты не представляешь, — томно выдохнула мне Грабина в ухо. — Как бы я хотела остаться здесь, с тобой, но… Власть Живетьевой надо мной слишком велика, понимаешь?

Я на всякий случай покрутил головой и, чтобы не дожидаться намеков на то, что власть Живетьевой закончится аккурат с переходом Грабиной в другой клан через замужество, отступил на пару шагов и сказал:

— Прощай, Дарина.

После чего быстро развернулся и ушел. Иногда у своих желаний на поводу идти нельзя, хотя мне и казалось, что, если бы у нас дело все же дошло до постели, Грабина была последней, кто доложил бы об этом Живетьевой. Первой была бы Фурсова, однозначно, которая только и ждала, чтобы соседка совершила еще какую-нибудь глупость, чтобы окончательно втоптать ее в грязь. Быть причиной разборки между двух гадюк — упаси меня боже.

До прихода Олега я пообедал и продолжил изучать целительские записи, находя там все новые и новые тонкости, которые хотелось проверить прямо сейчас, но вот беда — подходящего пациента не было.