Маленькие повести о великих писателях

Вильям и Томми Бойд, взявшись за руки, медленно брели по песчаному берегу. Сразу за портовыми сооружениями, если идти по левому берегу, река делает плавный поворот на юг и перед взором, впервые попавшего в эти места, открываются сказочные места. Бесконечные песчаные пляжи с чистейшим белым песком, по которому вполне можно без всякой опаски бегать босиком.

Многие состоятельные жители Лондона, не умеющие загородных домов, приезжают сюда отвлечься от суеты большого города, отдохнуть на лоне природы, подышать чистым речным воздухом. По самой кромке воды любят гулять гувернантки с детьми.

Ослепительно светило солнце. Визгливые чайки с пронзительными криками носились в воздухе у самой воды. Почему-то именно в солнечную ясную погоду чайки кричат особенно пронзительно. Будто, своими визгливыми криками напоминают, что тишина и спокойствие вокруг призрачны и иллюзорны.

Вокруг не было ни души. Только где-то вдалеке на большом камне маячил одинокий рыбак с длинной удочкой в руках.

Вильям бормотал под нос какие-то фразы или отдельные куски явно из новой пьесы. Эту привычку разговаривать вслух с самим собой он приобрел совсем недавно. Правда, позволял себе бормотать только в присутствии Томми.

— Вильям! Ты не говоришь главное.

— О чем? — очнулся Вильям. И улыбнулся.

— Что любишь меня.

Вильям довольно долго молчал, хмурился. На лице Элизы появилось слегка растерянное, даже какое-то испуганное выражение.

— Боюсь… — наконец пробормотал Вильям.

— Что-о!? — потрясенно улыбаясь, прошептала девушка. — Ты и вдруг «боишься»? Ты не способен на это ничтожное чувство. Ты самый бесстрашный мужчина из всех, кого я знаю.

— Боюсь, мой юный друг, Томми! — слегка поддразнивая ее, нарочито унылым тоном протянул Вильям.

— Вильям! — резко вскинулась Элиза. — Мы договорились! Когда вместе, ты называешь меня Элизой. Никак иначе.

— Виноват. Исправлюсь. Элиза! Элиза! — пробормотал Шекспир. И вздохнув, продолжил. — Боюсь, как ни странно, очень многого.

Вильям опять довольно долго молчал. Держась за руки они медленно брели по совершенно пустынному в этот час пляжу. Желтый песок мерно поскрипывал у них под башмаками.

— Утром боюсь, что не смогу написать больше ни строчки. Вечером боюсь грабителей и убийц, которые могут походя отнять жизнь у меня или у тебя. Или у обоих вместе. Постоянно боюсь нищеты и старости…

— Старость тебе не угрожает. — попыталась перевести в шутку она.

— Да, да. Знаю. Я буду жить вечно, — кивнул Вильям. — Хотя уверен, мои пьесы забудут через два года после моей смерти…

— Не будем о мрачном… — взмолилась девушка. — Вильям! Скажи лучше, что любишь меня!

— Боюсь сильных мира сего. Богатых и сытых. — продолжал Вильям, словно не слыша ее слов. — Мышей и тараканов…

— Вильям! Вильям!!! — смеясь, воскликнула Элиза. — Ты боишься тараканов!? Почему молчал? Я возьму тебя под свою защиту. Каблуком их! Каблуком!

Элиза наглядно продемонстрировала, как надо бороться с тараканами. Забежала чуть вперед и, грациозно подпрыгивая, словно исполняя какой-то изящный танец, каблуками раздавила несколько ракушек, валяющихся на песке. Вильям невольно улыбнулся.

Элиза, раскинув руки, стояла и ждала, когда Вильям подойдет ближе. Он подошел к ней почти вплотную и сказал совсем тихо.

— Я боюсь сказать, что люблю… потому, что боюсь… сглазить. Люди злы и завистливы. Всегда завидуют тому, чего лишены сами.

— А я могу сказать об этом во весь голос!

— Не надо… — тихо попросил Вильям.

— Почему? — удивилась девушка. — Здесь никого!

— Ведьмы… — тихо, и как бы нехотя, произнес Вильям. — Они всегда следят за мной.

— Ты о чем, Вильям!? — не на шутку испугалась Элиза.

Вильям выпустил руки Элизы, опустился на песок и, сняв шляпу, начал теребить свои длинные волосы. Он всегда так делал, когда сильно нервничал. Элиза медленно опустилась рядом на колени.

Вильям глубоко вздохнул и, глядя широко раскрытыми глазами вдаль, начал глухим голосом:

— Я никогда и никому не говорил об этом. Не подумай, что увлекаюсь мистицизмом, фатализмом и прочей чепухой. Но однажды, еще до приезда в Лондон, — он на секунду замолчал, потом решительно продолжил, — … однажды мне пришлось заночевать в темном лесу. На краю гнилого болота. Было дико холодно, но я все-таки кое-как согрелся и заснул, а проснулся от пристальных взглядов. На меня смотрели в упор три молодые девушки. Довольно симпатичные, но я сразу почувствовал, они ведьмы. Впрочем, они и не особенно скрывали. Сначала подбивали пойти с ними. Я наотрез отказался, зная, чем кончаются подобные прогулки. Тогда они начали мне гадать, предсказывать будущее…

— И что? — шепотом спросила Элиза.

— Ничего особенного. — пожал плечами Вильям. — Пока, все что они предсказывали, сбывается с точностью до одного дня.

10

В «Глобусе» играли «Гамлета». Перед самым началом случился скандал, который чуть не перерос в трагическое происшествие.

— Не доставайся ты никому!!!