Маленькие притчи

            Ведь спорить – куда проще, чем одному откатиться в сторону, а другой, понимая, что камню без посторонней помощи это невозможно, быть хотя бы немного внимательней в этом месте!

СИЛА ПОКАЯНИЯ

            Убежало молоко из кастрюли и начало во всем винить нетерпение:

            - Что же это ты меня подождать не могло! Опять, как всегда, торопилось?

            - А я тут при чем? Это все невнимательность. Она хозяйку чем-то отвлекла, и та вовремя не сняла кастрюлю!

            Невнимательность хотела всю вину переложить на рассеянность… Та – на само молоко…

            Но хозяйка вдруг сказала:

            Да это я сама во всем виновата! Больше такого не повторится!

            И странное дело – после этого признания никто даже из самых злых и сварливых вредных привычек не стал упрекать ее.

            А впрочем, что же тут странного?..

СКВЕРНЫЙ ХАРАКТЕР

            Прилетела сорока к вороне и давай прямо с порога:

            - Тра-та-та-та-та!

            - Кар? – не поняла ворона.

            - Тра-та-та-та-та-та-та! – еще быстрее затараторила сорока, обсуждая последние сплетни в лесу и осуждая всех.

            И не зря торопилась.

            - Кар! – не выдержала ворона и захлопнула перед ней дверь.

            А сорока, даже не обижаясь – ей было не привыкать к такому – вспорхнула и полетела: рассказывать всем, какой скверный характер у вороны.

ВЕЧНЫЙ СВЕТ

            Началось солнечное затмение.

            Наступила ночь среди бела дня.

            И возрадовалась тьма:

            - Теперь я владычица мира! Навеки!!!

            Но прошло совсем немного времени, и солнце опять засияло. Да еще ярче, чем прежде, полностью изгоняя тьму!

            …Долог век человеческой жизни.

            И как напоминает он это краткое затмение солнца!..

НЕ ПОВОД ДЛЯ УНЫНИЯ

            Пришло уныние к радости и говорит:

            - Давай, радость, унывать будем!

            А сказано это было со злым умыслом – зло его так подучило, чтобы потом вместе посмеяться над радостью. Чтобы слишком не радовалась!

            А радость вдруг и говорит:

            - Давай. Только с одним уговором. Будем унывать, если только найдем подходящий повод для твоего пребывания в моем доме. А нет, то, как говорится,  вот Бог, а вот - порог!

            Начало уныние повод для того, чтобы остаться, искать. А за ним и ходить долго не надо. Стоит только в окно поглядеть!

            - Дождь на улице… холодно… - зябко поеживаясь, пожаловалось оно.

            - Ну и что? – удивляется радость. – Дождь – это Божья милость, значит, будет хороший урожай!

            - Так дождь-то уже – вторую неделю. Так и вовсе без урожая остаться можем…

            - Бог милостив! Пошлет еще солнце. А нет, так все равно подаст пропитание. И мы будем бережнее относиться к тому, что имеем!

            - Да что мы имеем? – с тоской обвело руками вокруг уныние. – Одна нищета вокруг…

            - И это не беда! В холоде, голоде да нищете – скорей Бога вспомнишь!

            - Да что ты все: Бог… Бог… - рассердилось уныние. – У тебя что - других ответов нет?

            - Так я ведь тебе сразу сказала: вот – Бог, - показала себе на сердце радость, - а вот – порог!

            И указала в сторону двери, куда, понимая, что ничего ему не поделать с такой радостью, понуро побрело уныние.

НИЧЕГО ОБЩЕГО!

            Был у гнева сын. Звали его - зло. Такой, что ему самому было с ним трудно. И решил он его женить на какой-нибудь добродетели.

            Глядишь, немного смягчится, и ему на старости легче с ним будет!

            Похитил он радость и женил на ней свое зло.

            Только недолгим был тот брак поневоле. Но осталось от него дитя – злорадство.

            Да и правда, не может быть ничего общего у добра со злом. А если вдруг и случится, то добра от него не жди!

«СЛЕПАЯ» ЖАЛОСТЬ

            Идет жалость по свету.

            Тросточкой дорогу ощупывает. Кого встретит – милостыню просит. И благодарит всех подряд: и тех, кто подал, и тех, кто мимо прошел. Причем, последних – особенно, желая им земных благ и Вечного спасения.

            Люди думают, что она – слепая.

            А жалость всё видит.

            Просто ей всех жалко.

            И особенно тех, кто вообще ничего не подал ей…

СТАРАЯ ПЕЧКА

            Рассказала старой печке новая батарея о том, как с ней теперь людям легко живется.

            - Ни тебе дров рубить, ни тебе печку, то есть прости, тебя – топить! Да и не только со мной! В домах теперь – газ, свет, кухонные комбайны, стиральные машины! На что хозяйке раньше приходилось целый день, а то и два тратить, теперь  уходит час, если не меньше!

            - Как хорошо! – обрадовалась печь. – И на что же они тратят высвободившееся время?

            - Ой, всего и не пересказать! – принялась перечислять батарея. - Спят подольше, по гостям и на всякие развлечения ходят, а главное – телевизор смотрят!

            - Жаль, - огорчилась старая печь. – А у нас, если выпадало свободное время, то люди молились, творили добрые дела и шли в храм.

            И расхотела узнавать от батареи дальнейшие новости современной жизни.

ЖИВОЙ ПРИМЕР

            Прожил дуб тысячу лет и решил, что он – бессмертен.

            Но тут сверкнула молния, и остался от него один огромный обугленный пень.

            А еще – живое назидание всем остальным деревьям в лесу:

            - Уж если дуб оказался не вечен, что тогда остается нам?..

БЛАГОРОДСТВО

            Повадилась мышка сыр из мышеловки таскать.

            Да так ловко, что ни разу не попалась!

            Но еще более удивительным было то, что сыр, который лежал на столе, она никогда не трогала и питалась только тем, что в мышеловке.

            - Почему? – спросила, поймав ее, кошка.

            - Да не хочу хозяевам досаждать! – ответила та. - Мне ведь и моего хватает…