Маленькие рассказы о большом космосе

Некоторые данные зонда (температура, магнитное поле и др.) вступили в противоречие с отдельными земными наблюдениями. Специалисты сомневались, не желая слепо доверяться «Маринеру» только потому, что он побывал в полторы тысячи раз ближе к Венере, чем они…

Гораздо большего доверия заслуживали данные, полученные с помощью «Маринера-5», прошедшего 19 октября 1967 года довольно близко от загадочной планеты и сообщившего ценные сведения о верхних слоях ее атмосферы, о магнитном поле и т. п.

Но подлинная сенсация произошла на день раньше, когда отсек советской станции «Венера-4», мягко опустился на поверхность «белолицей красавицы» (так называли Венеру древнекитайские астрономы). Прежде всего решена была, наконец, загадка температуры. Проходя через слои атмосферы с высоты в 26 километров, аппарат неопровержимо зафиксировал: жара возрастает — от 40 градусов до 280 на самой поверхности. Теперь уже не оставалось никаких сомнений: без скафандра человеку там делать нечего.

Еще одно неутешительное для землян известие: атмосферное давление в нижнем слое — в 20 раз выше, чем у нас. Поистине угнетающая атмосфера, в которой посланцы Земли могут оказаться расплющенными!

Из чего же состоит венерианская атмосфера? Почти целиком из углекислого газа. Кислорода и водяных паров в ней всего полтора процента, так что жизнь, в нашем понимании этого слова, на Венере, очевидно, невозможна. Кстати, именно углекислота — одна из причин страшной жары на планете, ибо она создает так называемый оранжерейный эффект, при котором солнечные лучи, пройдя через стекло, нагревают внутренность парника, а уйти наружу теплота уже не может — стекло не пропускает инфракрасных лучей. Роль стекла выпадает на Венере на долю углекислого газа.

Но у этого газа есть еще одна любопытная особенность: он способен преломлять световые лучи даже при нормальном давлении. А при 20 атмосферах оптический эффект становится просто фантастическим. К тому же в венерианской атмосфере плотность слоев углекислоты неодинакова, поэтому луч света будет преломляться там неоднократно. Путешественнику покажется, что горизонт уходит вверх, а он сам находится на дне огромной воронки. Если бы от него удалялась машина или корабль, то они не исчезали бы за горизонтом, а поднимались ввысь. Изгиб световых лучей может оказаться таким, что, обежав планету, они вернутся туда, откуда вышли, то есть наблюдатель увидит предметы, расположенные за его спиной. На пресс-конференции в Москве один ученый даже пошутил, сказав, что венерианцу не нужно зеркала, чтобы разглядеть собственный затылок.

«Венера-4» подтвердила предположение, что наша соседка очень медленно вращается вокруг своей оси и у нее нет магнитного поля и радиационных поясов. Зато обнаружена была водородная корона, состоящая из легких атомов водорода, постоянно улетучивающихся из атмосферы Венеры…

Путь в царство «белолицей красавицы» проложен. По этому пути пойдут другие корабли и станции, которые принесут новые сведения о таинственной планете.

По нашему мнению…

Мы, марсиане, не сомневаемся, что на Земле разумная жизнь вполне возможна, хотя условия там очень уж неблагоприятные. Чего стоит их густейшая атмосфера с таким количеством ужасного, обжигающего кислорода, которого, к счастью, так мало у нас! А давление там такое, что нам пришлось бы подняться на 15–17 километров над ее поверхностью, чтобы почувствовать себя как дома… Правда, в 30 километрах над нашим Марсом атмосфера уже плотнее, чем в 30 километрах над Землей, — ведь у нас нет той жуткой силы тяжести, которая нормального 20-килограммового марсианина сразу превратит на соседней планете в 60-килограммовое чудовище; эта сила тяжести, наверное, требует от земных обитателей невероятно прочных скелетов и заставляет их космические корабли брать разгон больше чем в 11 километров в секунду, в то время как у нас хватило бы и шести.

Конечно, наша планета невелика (всего половина земного диаметра, шестая часть объема, девятая часть массы). Но, как мы установили, 3/4 земной поверхности — это океаны, которых у нас нет; земляне, если таковые существуют, располагают даже меньшей твердой площадью, чем мы.

Часто у нас говорят: «Земля — увеличенная копия Марса», — сутки там только на полчаса короче, ось наклонена, почти как у нас, и поэтому тоже бывают весна, лето, осень и зима (впрочем, в два раза более короткие: ведь их год — 365, а наш — 687 суток).

Но этот климат (и не исключено, что землянам он нравится!), эта удушающая жара (ведь они в полтора раза ближе к Солнцу и получают в два с половиной раза больше тепла), эта влажность, эти громадные горные хребты и, главное, эта ужасная, расслабляющая равномерность температур! Подумать только: ночь лишь вдвое холоднее дня! Как это не похоже на наш нормальный, хороший денек близ экватора, когда с утра температура +5, в полдень +20, вечером 0, а в полночь –45°!