Маленькие труженики пустыни

Я тороплюсь, кручусь на этом маленьком кусочке голой земли, не занятой травами, и у меня помощников — хоть отбавляй. Дела идут быстрей и успешней. Вскоре рядом с главным камнем мы находим крошечные камеры с маленькими рабочими феидолями. Только среди них нет солдат. Нет, вот один, второй — и только.

Я совсем запутался, не могу объяснить происходящее. Начнем сначала. Густые травы и тень — не место для устройства муравьиных гнезд. Поэтому так густо заселен этот солнечный кусочек. Не беда, что здесь тесно. Зато вокруг отличные охотничьи угодья. Ради них можно и смириться чужакам друг с другом. Все же главное в жизни муравьев не столько собственная территория, сколько изобилие пищи.

Волею обстановки тапиномы, жнецы, феидоли стали близкими соседями. Они строго соблюдали нейтралитет и следили за неприкосновенностью своих жилищ. Только эти бесцеремонные солдаты с мощными челюстями стали наведываться в гости и постепенно превратились в завсегдатаев, возможно, даже пользующихся подачками. Только им и был разрешен вход в чужую обитель, к их присутствию привыкли.

Может быть, грубая сила, могучие челюсти и бесстрашие солдат феидолей оказались полезными маленьким тапиномам, и они стали служить обоим маленьким народцам? Все может быть. Каких только положений не возникает в загадочном муравьином обществе!

Муравьи-щелкуны

Мы пристали к берегу, вытащили лодку. Перед нами каменистая пустыня. Ветры сдули светлую почву, оголив каменистое плато. Редкие кустики солянки — единственная его растительность.

Под одним из перевернутых мною камней в панике мечется масса мелких муравьев феидоль. Среди них забавные: с головой в три раза крупнее брюшка. Один впился в мой палец, но вдруг, щелкнув, отскочил сантиметров на двадцать назад. Что это? Прыгающие муравьи известны только в тропиках! У нашего муравья челюсти, скользя по поверхности захваченного предмета, с силой смыкаются, одновременно отталкиваясь. По-видимому, укус и одновременно почти автоматический спасительный прыжок назад совершаются при нападении на врага с твердыми и гладкими покровами. Некоторые ведут себя иначе. Схватив за палец челюстями, уже не отпускают его. Их челюсти, будто автоматическая защелка, не разжимаются. Освободиться от такого забияки можно только оторвав ему голову. Но и оторванная голова продолжает висеть. Настоящая бульдожья хватка!

Рой «комариков»

Один из распадков на южном склоне небольшого хребта Малай Сары перекрывается поперек длинной и ровной грядой причудливых скал. Ниже гряды крутой склон засыпан крупными обвалившимися камнями. Ветер дует с юга, врывается в распадок, налетает на красную гряду и мчится дальше, через горы и скалистые вершины. Стоит на редкость теплая осенняя пора, солнце греет как летом, хотя ветерок свеж, а в тени прохладно.

Над грядой собрались вороны и в восходящих токах воздуха парят, зычно перекликаются, затевают веселые игры. Появилась пара планирующих коршунов. Вороны попытались и с ними затеять игру. Но хищники, ловко увертываясь, распластав крылья, важно поплыли к югу. Им некогда, надо спешить в заморские страны, скоро нагрянет непогода, тогда погибнешь от стужи и холода.

А вокруг простор, безлюдье, тишина и извечный покой. Мы идем вдоль гряды, приглядываемся к скалам. Возле большого камня вьется и пляшет рой ветвистоусых комариков. Их свадебный ритуал совершается по заведенному стандарту: каждый танцор мечется в быстром темпе рывками из стороны в сторону, непостижимо ловко избегая столкновения с партнерами. Иногда в это скопище плясунов влетает крупная светло-желтая самка и падает на землю, увлекая за собой избранника.

Поглядев на комариков, я собираюсь идти дальше, но спохватываюсь: откуда здесь, на сухом пустынном хребте, почти в ста километрах от реки, могли появиться ветвистоусые комарики?

Взмах сачком по рою расстраивает сложную пляску самцов, они разлетаются в стороны и мне немного жаль этих крошечных созданий, удел которых вскоре погибнуть после исполнения своего долга.

А в сачке… Вот так комарики! Удивлению нет конца. В лупу видны крошечные крылатые муравьи-самцы — жители каменистой пустыни феидоли паллидуля. Какое удивительное совпадение! Насекомые, принадлежащие к разным отрядам (одни — к отряду двукрылых, другие — перепончатокрылых), выработали сходные правила брачного поведения и, наверное, одинаковые сигналы призыва самок. Я осматриваю землю возле камня. Здесь много светлых, с длинными объемистыми брюшками самок феидолей. Некоторые уже распростились с роскошными крыльями, сбросили этот ставший ненужным свадебный наряд и озабоченно снуют между камешками в поисках удобных укрытий.

Но брачный полет этого муравья пустыни поздней осенью — новость. Что ж, не так уж это и плохо: у самок изрядный запас времени (осень, зима, весна) для обоснования собственного муравейника до наступления жары и засухи в пустыне.

Солнце прячется за горы. Тянет холодком. А красной гряде нет конца. Придется возвращаться на бивак, готовить ужин.

Блуждающий кочевник

Муравьиные солярии