Маленькие женщины

– Это куда лучше, чем играть на улице, потому что тогда мне ничего не доставалось, а теперь у меня и деньги есть, и время прошло приятно. У меня, можно сказать, тоже бизнес, как у Томми и Джека, и мне это очень нравится, – сообщил Нат, гордо поглаживая старый кошелек и уже чувствуя себя миллионером.

Бизнес действительно пошел, потому что с наступлением лета пикники стали устраивать часто и услуги Ната шли нарасхват. Ему никогда не запрещали пойти поиграть, если это не сказывалось на учебе и заказчиками выступали воспитанные молодые люди. Мистер Баэр объяснил Нату, что хорошее базовое образование необходимо всем и что ни за какие деньги нельзя соглашаться выступать перед теми, кто может сбить его с истинного пути. С этим Нат был полностью согласен, и приятно было смотреть, как этот простодушный паренек садится в тележку, которая специально подбирала его у ворот, или как возвращается домой, играя на скрипочке, усталый, но довольный, с честно заработанными деньгами в кармане, а иногда еще и с лакомствами со стола для Дейзи или малыша Теда – про них он никогда не забывал.

– Буду копить на собственную скрипку, тогда я смогу зарабатывать на жизнь, верно? – говаривал он, отдавая свои доллары на хранение мистеру Баэру.

– Надеюсь, что да, Нат, но сперва нужно вырасти и окрепнуть, а также вложить побольше знаний в твою музыкальную головку. Тогда мистер Лори подыщет тебе какое-нибудь местечко, и через несколько лет мы все будем ходить слушать твои выступления.

Совместная работа, одобрение, надежда – жизнь Ната день ото дня становилась легче и счастливее, а в музыке он делал такие успехи, что учитель прощал ему некоторое тугодумие в других вещах, зная, что чистое сердце всегда заставит голову работать. Если Нат начинал пренебрегать основными уроками, хватало простейшего наказания – у него на день отбирали смычок и скрипку. Страх навсегда лишиться закадычной подружки заставлял его погрузиться в учебу, а поскольку он не раз уже доказал себе, что в состоянии усваивать уроки, не было никакого смысла твердить: «Я не смогу».

Дейзи всей душой любила музыку и с величайшим почтением относилась ко всем музыкантам – она часто сидела на лестнице под дверью Ната, пока он занимался. Ему это страшно нравилось, и ради своей молчаливой слушательницы он играл в полную силу, ибо внутрь она не входила никогда, а предпочитала сидеть, стачивая яркие лоскутки или наряжая одну из своих куколок, с радостно-мечтательным выражением лица, заставлявшим тетю Джо смахивать слезы и произносить: «Ну вылитая моя Бет» – и тихонько проходить мимо, ведь даже ее привычное присутствие могло нарушить тихую детскую радость.

Нат очень любил миссис Баэр, однако еще сильнее его влекло к доброму профессору, который по-отечески относился к робкому, слабому ребенку, едва не утонувшему в бурном море, по которому его лодочку носило без руля целых двенадцать лет. Похоже, за ним всегда приглядывал какой-то добрый ангел, потому что, хотя тело его и пострадало, душа осталась почти незапятнанной и на берег он вышел столь же невинным, сколь и дитя с утонувшего корабля. Возможно, именно любовь к музыке позволила ему сохранить душевную чистоту, несмотря на царившие вокруг смуты; так считал мистер Лори, а уж кому знать, как не ему. Как бы то ни было, папе Баэру доставляло удовольствие пестовать добродетели Ната и исправлять его недостатки, тем более что новый его ученик оказался ласковым и послушным, точно девочка. Папа Баэр часто называл Ната своей «дочкой», когда говорил о нем с миссис Джо, она же над этим посмеивалась, потому что мадам были по душе мужественные мальчики, а Ната она считала душенькой, но слабаком, хотя догадаться об этом было невозможно – она баловала его, как и Дейзи, и он безгранично ею восхищался.

Лишь один изъян Ната доставлял Баэрам сильное беспокойство, притом что они понимали, что вскормлен он страхом и невежеством. Вынуждена сообщить, что Нату случалось лгать. То была не черная ложь, а разве что серенькая, порой же речь шла и просто о невинных, совершенно белых выдумках, но дело не в этом, ложь всегда ложь, и, хотя в нашем странном мире часто случается из вежливости говорить неправду, нет этому оправдания, и все об этом знают.

– Остерегайся постоянно: следи за своим языком, глазами и руками, потому что солгать случается словом, взглядом или делом, – сказал мистер Баэр в одной из бесед с Натом по поводу главного его недостатка.

– Знаю, и я ведь не специально, но настолько проще ладить с людьми, если не стараться всегда говорить полную правду. Раньше я лгал, потому что боялся отца и Николо, а теперь делаю это потому, что мальчики надо мной смеются. Помню, что это нехорошо, но забываюсь.

Казалось, Нат очень удручен своими грехами.