Маленькие женщины

– Сомнительное уважение. Фривольных девушек можно называть «милашками» и тому подобными словами, но девушки, стремящиеся к знаниям, предпочитают, чтобы к ним относились как к разумным существам, а не как к куклам, с которыми можно только любезничать. Да, я собираюсь читать вам нотации, такая уж у меня работа. Так что вставайте и мужественно примите свою участь.

Миссис Джо рассмеялась, хотя и говорила серьезно; дело в том, что по ряду признаков и намеков она за последнюю зиму поняла, что мальчики ее начали «учиться жизни», причем в форме, которая вызывала у нее сильнейшее неодобрение. Оба оказались вдали от дома, им хватало денег на бесполезные траты, оба были неопытны, любознательны и доверчивы – как и большинство юношей их возраста. Книгами они не интересовались, а значит, у них не было безотказного средства, которое спасает от бед более усердных студентов; один любил праздность и удобства и настолько привык потворствовать своим телесным прихотям, что приучил к тому же и свои чувства; другой был тщеславен, как и все юноши приятной внешности, и склонен к высокомерию: это заставляло его постоянно искать одобрения товарищей, и ради него он был готов на все. Именно по причине этих свойств характера оба были особенно подвержены соблазнам, которые постоянно одолевают слабовольных любителей удовольствий. Миссис Джо хорошо изучила особенности своих воспитанников и после отъезда в колледж не раз походя обращалась к ним со словами предостережения, однако до последнего момента они, судя по всему, не понимали ее дружеских намеков; теперь ей стало ясно, что ее поймут, и она решила высказаться напрямую: дело в том, что долгий опыт общения с мальчиками научил ее одновременно и прямолинейности и ловкости в разговорах об опасностях, которые обычно принято замалчивать до тех пор, когда поздно уже что-либо предпринимать, остаются лишь сожаления да упреки.

– Я стану говорить с вами по-матерински, ибо ваши матушки далеко, а в определенных случаях лучший совет способна дать именно мать – если она исполняет свой долг, – торжественно начала миссис Джо из-под полей своей панамы.

«Ну вот! Вляпались по самые уши!» – подумал Долли со скрытым отчаянием; Тюфяк же после этого первого выпада решил подкрепить свои силы еще одной кружкой пива.

– От корневого пива вреда не будет, а вот иные напитки употреблять не следует, Джордж. Чревоугодие – твой старый порок; еще несколько раз помучаешься со здоровьем – и станешь мудрее. Пьянство же – вещь более серьезная, из нее проистекают беды, которые способны разрушить не одно только тело. Я слышала, как ты рассуждаешь о винах так, будто неплохо в них разбираешься и испытываешь к ним бóльшую тягу, чем пристало молодому человеку; кроме того, до моих ушей несколько раз долетали шутки, которые меня насторожили. Умоляю тебя, не приобретай этой опасной привычки «для забавы», как ты это называешь, или потому, что это модно, или потому, что копируешь других. Прекрати немедленно и усвой единственное неопровержимое правило: во всем необходима умеренность.

– Я вам клянусь, пью я только вино, а еще принимаю железо. Матушка говорит, что мне необходимо укрепляющее средство, дабы восполнить расход мозговых тканей на учебу, – запротестовал Тюфяк и опустил кружку, будто она обожгла ему пальцы.

– Сытная говядина и овсянка восстановят ткани куда эффективнее, чем подобные укрепляющие. Тебе нужно побольше работать и попроще питаться – мне очень бы хотелось оставить тебя на несколько месяцев здесь, подальше от соблазнов. Я устроила бы тебе лечебное голодание, скоро ты уже бегал бы не пыхтя и мог бы обходиться без четырех-пяти приемов пищи в день. Ты глянь, какая безобразная рука! Просто позор!

И миссис Джо подхватила его пухлый кулак, с глубокими ямочками на каждом суставе, которым Тюфяк в отчаянии пытался ухватить пряжку ремня, куда более объемистого, чем подобает юноше его лет.

– Ничего не могу поделать – у нас у всех лишний вес. Семейная предрасположенность, – защищался Тюфяк.

– Тем более тебе подобает проявлять умеренность. Ты же не хочешь умереть молодым или стать инвалидом?

– Нет, мэм!

Вид у Тюфяка сделался настолько испуганный, что миссис Джо не смогла больше пенять ему за зачаточные грехи, вина на которых по большей части лежала на избаловавшей его матери, а потому, смягчив тон голоса, она добавила, слегка шлепнув его по мягкой ладони, как делала, когда он был еще мал и пытался стащить из сахарницы кусок сахара:

– Так будь осторожен. Характер человека написан на лице, не делай так, чтобы на твоем читались обжорство и невоздержанность.

– Постараюсь! Составьте мне, пожалуйста, план здорового питания, и я буду, насколько смогу, его придерживаться. Я набираю вес, и мне это не нравится. Кроме того, у меня ленивая печень, меня мучают головные боли и сердцебиения. Матушка считает, что я перетрудился, но, возможно, я просто переел.

И Тюфяк испустил вздох, в котором смешались сожаление о радостях, от которых он только что отрекся, и облегчение, ибо ему удалось высвободить руку и ослабить ремень.