Маленький ад для хакера

Парень вздохнул, взъерошил свои непослушные темные волосы и, пожав плечами, ответил так, что я был снова весьма и весьма удивлен его здравым умом:

— Она его ненавидела. Это трудно понять, я не знаю почему, тем более что он ее любил, я видел, как он на нее смотрит.., ее вообще все любили. Вернее, — поправился он, — любят. Но она его за что-то жутко ненавидела. Вернее, я думаю, — он сделал паузу, прикрыв на мгновение глаза, — я думаю, возненавидела совсем недавно. Примерно полгода назад. Поэтому она и придумала этот свой Проект.

Ее ненависть передалась Инне, Саше и Андрею. То есть они своих родителей не ненавидели, они к ним относились даже очень хорошо. Галя просто рассказала им, чем занимаются их родители под началом ее отца.., и сумела направить их неприязнь на него одного.

Он смотрел на меня, словно был уверен, что я тотчас пойму его; и ведь знал откуда-то, что я понимаю, чем занимается отец Гали и, как я только теперь сообразил, родители остальных пропавших тоже! Все-таки все они были деловыми коллегами…

Я прищурился, не обращая внимания на глубоко удивленную Инну, которая только из вежливости не требовала никаких объяснений, и внимательно взглянул на Геру.

Он смотрел прямо мне в глаза, и в его взгляде было что-то странное и страшное. Это было похоже на взгляд солдата, бросающегося с гранатой под танк, знающего, что сейчас он умрет, но чувствующего в себе силы для этого и ведущую его Цель.

Неожиданно в моем сознании забрезжил свет истины — и через несколько секунд я понял-таки в чем дело. И был еще сильнее поражен этим мальчишкой, еще сильнее стал его уважать. Принимая меня за совершенно другого человека, он с отчаянной решимостью излагал мне факты, которые, как он предполагал, должны были вынудить меня на крайние меры!

Мне необходима была его полная, абсолютная искренность. И только поэтому я решил соответствовать предлагаемой роли до конца.

— Георгий! — требовательно сказал я. — Я вижу, ты знаешь очень много. Даже больше, чем следует.

Тогда ответь мне, чем же таким занимаются Сергей Леонидович и родители остальных ребят?

Он вдруг побледнел, большими глазами взглянув на меня, словно смотрел на человека, который сейчас его убьет, и одними губами вопросительно прошептал: «А как же?..», глазами указав на Инну Николаевну.

— Ты думаешь, что ты знаешь истину и что ты прав! — повышенным тоном продолжал я, глядя на него в упор. — Но ты должен отвечать за свои намеки, даже если не высказал их на словах! Говори!

Он судорожно вздохнул. И неожиданно ровным голосом отчеканил:

— Сергей Леонидович Вересов и отцы остальных троих участников Проекта занимаются отмыванием денег, полученных от продажи наркотиков, а компания Вересова — это один из центров поставок!

Инна тихонько ахнула, прикрывая ладошкой рот, переводя взгляд с одного из нас на другого; я медленно кивнул и, не спуская с него взгляда, спросил:

— Значит, ты попросил Инну Николаевну позвать меня для того, чтобы я пришел сюда и ты мог сказать мне все это в лицо, а потом…

Мальчишка понял, что именно я имел в виду.

Он посмотрел на меня взглядом человека, которому уже на все наплевать, и ответил:

— Да.

Я понимающе кивнул. Инна Николаевна, для которой начала проявляться подоплека происходящего, медленно бледнела, осознавая, что сидит в одной комнате с родственником человека, являющегося наркодельцом, с родственником, у которого, судя по всему, из расстегнутой поясной кобуры выглядывает заряженный пистолет, который она разглядела только теперь.

Она медленно открыла рот, чтобы что-то сказать, но так и не смогла. Глазами затравленного животного она смотрела то на него, то на меня.

Герка взирал холодно, равнодушно, изучающе и отстранение. Смотрел не на меня, а на пистолет.

Я содрогнулся.

— Так, хватит! — сказал, чувствуя, как проступает на лбу испарина. — Вот, Георгий, возьми эту бумагу и прочитай ее вслух, а потом дай прочитать Инне Николаевне, — я достал из футляра лицензию частного детектива вместе с удостоверением личности и протянул ему.

— Частный детектив, — медленно и все так же спокойно начал мальчишка, просматривая оба моих документа и все еще явно не понимая, в чем дело, но затем взгляд его скользнул по самому главному, на лице отразилось растущее потрясение, смешанное с удивленным и беззащитным выражением, после которого все дети обычно начинают плакать.

— Мареев… Валерий Борисович… — прошептал он побелевшими губами. — Так вы не Галин дядя?..

— Кроме того, мальчик, я не вересовский киллер, — ответил я. — Я частный детектив, который разыскивает его дочь. Который только сегодня понял, что имеет дело с теневыми дельцами наркобизнеса и который считал, что он единственный из посторонних, кто об этом знает… — я помолчал, все так же глядя на него в упор.

— Я понимаю, — негромко сказал он наконец. — Да, я понимаю… А я думал!..

— Ты думал, что я сейчас выну пистолет и убью вас обоих, потому что вы слишком много знаете? — немного насмешливо спросил я.

Он побледнел в который уже раз, на мгновение закрыл глаза, черты его обострились.

— Да, — ответил он, не глядя на меня. — Да.