Маленький Большой Человек

Передние всадники с шаманскими штуковинами в руках уже объехали все стадо, замкнули круг по ту сторону, проскакали навстречу друг другу и, поменявшись теперь местами, помчались дальше, то есть, назад, к вождю, и отдали ему его колдовской инвентарь. Теперь вокруг антилопьего стада замкнулось магическое кольцо, и вождь, взяв по волшебной палке в каждую руку, принялся эту петлю затягивать.

Он вдруг вскинул руки вверх, и все громадное стадо побежало. До передних антилоп оставалось ещё ярдов с семьдесят, а последние только перевалили через вершину холма. От головы до хвоста стадо растянулось ярдов на триста, и все это пространство было просто битком набито, нашпиговано антилопами – сплошь, впритык одна к одной. В задней части эта масса примерно на столько же разлилась в ширину, с востока на запад. Получился громадный живой, колышущийся клин – сплошная антилопья лавина. Ну тут мы – кто стоял возле вождя – сдвинулись с места, зашевелились, концы полукруга стали вытягиваться им навстречу – буквой «У». И вот эти твари рогатые несутся прямо в наш живой загон, где вместо изгороди – люди: мужчины, женщины, дети, в руках – развёрнутые одеяла, под ногами собаки вертятся, и все вместе сливается в одну сплошную стену.

Я стоял в левом крыле этой изгороди, прямо посередке, и сразу нацелился было на переднюю антилону – ту самую, «сторожиху» – но тут её нагнали задние и она затерялась в несущейся массе; а вскоре вообще все смешалось перед глазами, только пыль клубится да анти-лопьи ноги мелькают – не сосчитать, сколько их… Наконец передние оказались в ловушке, вождь взмахнул своими палками, и эти бедняги свернули было влево, но наткнулись на стену Шайенов. Они вправо – опять незадача. Тогда вождь поднял свои волшебные жезлы и скрестил их дважды. Передний зверь храпел носом и следил за этими манипуляциями, как зачарованный. И тут ум у неё, видать, зашёл за разум, копыта заплелись, и она рухнула на колени, перегородив дорогу остальным – а они напирают сзади сплошным потоком и никак не могут преодолеть это препятствие… Получилась куча-мала, прямо предо мною, а потом антилоп охватила настоящая паника: куда ни глянь, они спотыкались, лезли друг на друга, вышибали друг другу мозги копытами, вспарывали животы рогами, некоторых просто затоптали. Ну, тут мы начали их окружать, и в конце концов верховые замкнули огромное кольцо, а у каждого в руке – дубинка, или топорик, или просто большой камень, но ни копий, ни луков со стрелами – ничего такого не было: для «ближнего боя» такого не положено. Целый час, наверное, прошёл, покуда забили всех до одной – а ведь махали мы не покладая рук, да ещё немало антилоп и без нас погибло.

А Старая Шкура за все это время ни разу свои жезлы не опустил – все орудовал, размахивал ими над головой, покуда ни одной живой антилопы не осталось. Это был его долг, обязанность, а в бойне он участия не принимал. Ну, а я – у меня тогда силенок мало было, я даже такому хрупкому созданию особого вреда не мог причинить, но всё равно вместе со всеми старался улучить момент, пролезть вперёд да запулить камнем, Не знаю, может, и Младшего Медведя задел пару раз в суматохе: он совсем рядом стоял. Этот мальчишка схватил антилопу за рога и изо всех сил выворачивал ей голову – хотел сломать шею голыми руками, как самые сильные воины делают. Но ничего у него не получилось, и в конце концов ему пришлось-таки всадить ей в голову топорик, как раз между ушей. Её обезумевшие глаза вскипели кровью, язык вывалился, и она умерла.

ГЛАВА 5. МОЁ ОБРАЗОВАНИЕ КАК ЧЕЛОВЕКА

Ну, «человек», конечно, означает «Шайен». Так вот, вы, наверное, заметили, что в начале этой истории Старая Шкура Типи был просто болван болваном – клоун, да и только. Однако надобно вам сказать, что это он белым таким казался. А для Шайенов он был вроде как гений, почти святой. Это он обучил меня всему, что я узнал в детстве – кроме верховой езды, стрельбы и других подобных физических навыков. А учил он меня знаете как? Он рассказывал притчи мне и другим детям, не одну сотню рассказал всяких историй. Иногда и взрослые приходили, садились послушать, потому как все знали, что он старик мудрый – а иначе не дожил бы до такого солидного возраста.

Я расскажу вам две из его историй. Одна из них спасла мне жизнь, когда я в первый раз пошёл с индейцами в набег за лошадьми. А вторая – это речь. Старая Шкура произнес её на переговорах с Лакотами.

Послушайте – и поймёте, чем краснокожий отличается от белого человека. Ей Богу – лучше никто вам этого не растолкует.

Разве что сами поживете и с теми, и с другими – как я…

* * *