Маленький человек (История одного ребенка)

Теперь я один с Пьеротом… Мы идем по Монмартрскому предместью… Пьерот ищет, но не находит извозчика. Я иду рядом с ним с шляпой в руке; мне кажется, что я иду эа дрогами… На всем пути люди оглядываются, смотрят на толстяка, который зовет извозчика, громко рыдая, и на мальчика рядом с ним, который идет с непокрытой головой, под проливным дождем…

Мы идем, все идем. Я устал, голова страшно тяжела… Наконец, вот Сомонский пассаж, бывший торговый дом Лалуэта с его раскрашенными ставнями, по которым течет зеленая вода… Не заходя в лавку, мы поднимаемся к Пьероту… На лестнице силы изменяют мне. Я сажусь на ступеньку. Я не могу итти дальше, голова слишком тяжела… Пьерот берет меня на руки, и в то время, как он несет меня наверх, полумертвого, охваченного лихорадочным ознобом, я слышу стук града о стекла пассажа, падение воды из жолобов на тротуары… Дождь льет со страшной силой… Боже, какой дождь!

XVI. КОНЕЦ СНА

Маленький Человек болен… Маленький Человек умирает… Перед Сомонским пассажем — широкая настилка из соломы, возобновляемая каждые два дня… "Там наверху, вероятно, умирает какой-нибудь богатый старик", — говорят прохожие. Нет, умирает не богатый старик, а Маленький Человек… Доктора произнесли смертный приговор. Две тифозных горячки в течение двух лет!.. Этого не может выдержать такое маленькое существо… Торопитесь, господа! Пусть запрягут черные дроги! Пусть летучая мышь приготовит свою черную палочку и траурную улыбку. Маленький Человек болен… Маленький Человек умирает…

Глубокая печаль царит в доме, бывшем Лалуэта. Пьерот лишился сна, Черные Глаза в отчаянии. Дама высоких качеств взывает ко всем святым, умоляя их исцелить дорогого больного… Маленькая гостиная опустела, рояль безмолвен, флейта висит на стене… Но печальнее, да, печальнее всего — вид этой маленькой женщины в стареньком черном платье, которая молча с утра до вечера вяжет в углу.

Но в то время, как старый дом Лалуэта волнуется с утра до вечера, Маленький Человек спокойно лежит в большой мягкой постели, не подозревая о том, сколько слез льется из-за него. Он лежит с открытыми глазами, но он не видит ничего, не слышит ничего, кроме какого-то глухого отдаленного шума, точно у него вместо ушей две морские раковины, те большие раковины с розовым отверстием, в которых слышится шум моря. Он не говорит, не мыслит, он точно больной цветок… Только бы лежал холодный компресс на его голове и кусочек льда во рту — больше ему ничего не надо. Когда лед растает или компресс согреется на горячей голове, он застонет; все проявления его воли ограничиваются теперь стоном.

Много дней проходит таким образом — дней без часов, дней полного хаоса. Но в одно, прекрасное утро Маленький Человек испытывает странное ощущение. Ему кажется, что его только что вытащили из глубины моря. Он видит теперь, слышит, приходит в себя… Мыслительный аппарат с его нежным, как волосы феи, механизмом просыпается и приходит в движение… сначала очень медленно, потом быстрее и, наконец, начинает двигаться с безумной, быстротой… Тик-тик-тик! Видно, что этот хороший аппарат создан не для сна и что он спешит наверстать потерянное время… Тик-тик-тик! Мысли скрещиваются, спутываются, как шелковые нити. "Где я, боже?.. Что это за постель?.. А эти три женщины у окна, что они делают?.. Это старенькое черное платье мне так знакомо… Как будто…".

И, чтобы лучше рассмотреть черное платье, которое ему кажется знакомым, Маленький Человек приподнимается на локте, но тотчас же падает в ужасе на подушку… Против него стоит ореховый шкаф, обитый старыми железными полосами. Он узнает этот шкаф: он видел его во сне, в том ужасном сне… Тик-тик-тик! Мыслительная машина двигается быстрее ветра… О, теперь Маленький Человек припоминает все: гостиницу Пилуа, смерть Жака, похороны, возвращение к Пьероту под проливным дождем! И, возвращаясь к жизни, он возвращается к ее печали, и первое его слово — тяжелый стон…

При этом стоне все три женщины, работающие у окна, вздрагивают. Одна из них — самая молодая — встает и с криком: "Льда, льда!" подбегает к камину, берет кусочек льда и подносит его к губам больного. Но Маленький Человек не хочет льда… Он тихонько отталкивает эту руку — это слишком изящная рука для сиделки! — и дрожащим голосом говорит:

— Здравствуйте, Камилла!..

Пораженная этим приветствием умирающего, Камилла стоит над ним с протянутой рукой, с кусочком прозрачного льда в розовых, дрожащих пальцах.

— Здравствуйте, Камилла, — повторяет Маленький Человек. — Видите, я узнаю вас!.. А вы? Видите ли вы меня?.. Можете ли вы видеть меня?

Камилла Пьерот широко открывает свои большие глаза.

— Вижу ли я вас, Даниель?.. Еще бы не видеть!..

При мысли, что шкаф солгал, что Камилла Пьерот не ослепла, что сон, этот страшный сон, не вполне подтвердился, Маленький Человек становится смелее и продолжает спрашивать:

— Я был очень болен, Камилла, не правда ли?

— О, да, Даниель, вы были очень больны…

— Давно ли я в постели?..

— Завтра будет три недели…

— Боже милосердый! три недели!.. Значит, прошло три недели с тех пор, как моя мать — Жак…