Читаем Маленький человек (История одного ребенка) полностью

Наконец, обессиленный внутренней борьбой, чувствуя, что у него никогда не хватит мужества высказать Черным Глазам все, что он чувствует, Маленький Человек решается написать им… Однажды вечером он требует бумаги и чернил, чтобы написать важное письмо — о, чрезвычайно важное!.. Черные Глаза, повидимому, угадали содержание этого письма, — они улыбаются так лукаво, эти Черные Глаза… Живо бросаются они за бумагой и чернилами, кладут их перед больным и убегают со смехом.

Маленький Человек принимается писать. Он пишет всю ночь, но, когда наступает утро, он замечает, что это нескончаемое письмо содержит только три слова… понимаете ли, три слова! Но это самые красноречивые слова в мире, и он рассчитывает на их силу.

Черные Глаза сейчас придут… Маленький Человек очень взволнован; он приготовил свое письмо и твердо решил передать его Черным Глазам, как только они придут… Он видит уже, как это произойдет. Черные Глаза войдут и поставят бульон и цыпленка на стол. «Здравствуйте, господин Даниель!..»: Тогда он скажет: «Прелестные Черные Глаза, вот письмо для вас…»

Но, тсс! Легкие шаги в коридоре… Черные Глаза приближаются… Маленький Человек держит письмо в руке. Сердце его бьется, ему кажется, что он сейчас умрет…

Дверь отворяется… О, ужас!..

Вместо Черных Глаз входит старая волшебница в очках.

Маленький Человек не осмеливается спросить о Черных Глазах, но он ужасно опечален… Почему они не пришли?.. Он с нетерпением ждет вечера. Увы! Черные Глаза не показываются вечером, нет их и в следующие дни… не будет никогда…

Их прогнали, отослали в воспитательный дом, где их продержат четыре года, до совершеннолетия… Черные Глаза крали сахар!..

Прощайте, чудные дни в больнице! Черные Глаза ушли, и в довершение несчастья ученики возвращаются… Неужели начинается учение?.. О, как скоро пролетели каникулы!..

В первый раз после шести недель Маленький Человек сходит вниз, во двор, бледный, исхудалый, в полном смысле слова — маленький человек… Коллеж точно просыпается от сна. Его моют сверху донизу. Коридоры залиты водой. Ключи Вио попрежнему неистово бренчат. Этот ужасный человек воспользовался каникулами, чтобы прибавить несколько статей к своему уставу и несколько ключей к своей связке. Берегись, Маленький Человек!

Каждый день прибывают ученики… к подъезду то-и-дело подъезжают кареты и шарабаны… Несколько прежних учеников не явилось, вместо них поступили новые. Снова образуются отделения. Как и в прошлом году, Маленькому Человеку предоставляется средний класс. Бедная пешка дрожит при одной мысли об этом. Впрочем, как знать? Быть может, дети будут не так злы в этом году.

В день открытия классов в церкви — торжественное богослужение, обедня святому духу… Вон, директор в прекрасном черном фраке с серебряным значком в форме пальмы в петличке. За ним профессора в парадных мантиях; профессор второго курса вздумал явиться в светлых перчатках и причудливой шляпе. У Вио недовольный вид. Стоя среди учеников в глубине церкви, Маленький Человек с завистью смотрит на величественные мантии, на серебряные значки. Когда же он-то будет профессором?.. Когда удастся ему восстановить домашний очаг? Увы! сколько еще придется потратить времени и труда! Маленького Человека охватывает тоска; звуки органа так сильно действуют на него, что он готов заплакать… Вдруг, в том углу, где находится хор, он замечает прекрасное, обезображенное лицо, которое смотрит на него с улыбкой… Эта улыбка успокаивает Маленького Человека, встреча с аббатом Жерманом ободряет и освежает его.

Два дня спустя — новое торжество: именины директора… Весь коллеж с незапамятных, времен празднует святого Феофила на траве, захватив холодные закуски и лиможское вино. В этот раз, как и в прежние годы, директор не щадит ничего, чтобы обставить по возможности торжественно семейный праздник, который удовлетворяет великодушным порывам его сердца, не причиняя вреда интересам коллежа. На рассвете учителя и ученики усаживаются в большие телеги, украшенные пестрыми флагами, и едут, таща за собой два фургона, нагруженные корзинами с шипучим вином и съестными припасами… Впереди, в первой телеге — генералитет и музыка. Раздается приказание музыкантам играть погромче. Бичи хлопают, бубенчики звенят, груды тарелок стучат, ударяясь о жестяные кастрюли. Все горожане в ночных колпаках бросаются к окнам, чтобы увидеть процессию.

Местом для торжества избрана поляна. По прибытии расстилаются скатерти на траве; дети помирают со смеха при виде профессоров, сидящих на земле, среди фиалок, как школьники… Раздают куски пирога; пробки выскакивают. Глаза разгораются, говорят очень много… Только Маленький Человек имеет озабоченный вид среди всеобщего возбуждения. Вдруг он сильно краснеет… Директор поднимается с места, держа какую-то бумагу в руках.

— Господа, мне только что передали стихи анонимного поэта. Оказывается, что наш Пиндар, господин Вио, имеет в этом году соперника. Хотя стихи эти слишком лестны для меня, я прошу у вас позволения прочесть их.

— Да, да… читайте! читайте!..

И директор начинает читать своим звучным голосом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза