Маленький друг

— Мне всегда хотелось знать, какие у него будут волосы, — мечтательно пробормотала Аделаида, держа журнал в вытянутых руках и пристально вглядываясь в фотографии. — Наверное, они бы потемнели. Да, я определенно так думаю. Ведь он был настоящий «рыжик», не золотистый, не каштановый, а знаешь, такой яркий цвет, как солнышко. — Как это страшно, как трагично, думала она. Бедный мальчик никогда не сможет выпить вина, он никогда не узнает женщину. С теплотой она вспомнила о своих трех горячих мужьях и опять тяжело вздохнула.

— Тетя, я хотела тебя спросить, не знаешь ли ты, кто мог…

— Он бы вырос настоящим красавцем, наш Робин, а на первом балу был бы самым желанным кавалером, все эти Сюзи, Чичи и Сандры висли бы у него на шее. Конечно, все эти балы — большая глупость, невесту надо выбирать совсем в другом месте…

Тук-тук-тук: за стеклянной дверью гостиной возникла тень.

— Адди?

— Кто там? — крикнула Аделаида. — Это ты, Эдит?

— Дорогая! — воскликнула тетушка Тэт, вбегая в гостиную и бросаясь к дивану, на котором сидела Адди. Нетерпеливым жестом она швырнула свою сумочку на кресло, чуть не попав в Харриет. — Ты не представляешь, что случилось! Этот мальчишка Рой Дайл из Центра «Шевроле» запросил по шестьдесят долларов с каждой дамы, которая записалась на экскурсию. Ты можешь себе такое представить? За свой никуда не годный старый автобус!

— Сколько? Шестьдесят долларов? — взвизгнула Аделаида. — Но ведь он сказал, что дает нам автобус бесплатно.

— Он и сейчас так говорит. Эти деньги, говорит он, пойдут на бензин.

— Этого хватит, чтобы до Китая доехать и вернуться.

— В общем, Южини Монмут будет жаловаться пастору.

Аделаида закатила глаза.

— Мне кажется, Эдит должна позвонить.

— Она и позвонит, когда узнает про эту выходку. А ты слышала, что сказала Эмма Карадин? «Он просто хочет на нас заработать».

— Да это ясно как божий день. Ему должно быть стыдно! Он ведь такой религиозный, даже в воскресной школе преподает. Чему же он может научить детей? Алчности? Да мне даже в уме не сосчитать, сколько он получит денег со всех нас. Харриет, детка, подай-ка мне листок бумаги. Сколько дам уже записалось?

— Двадцать пять, но теперь я не знаю, все ли поедут. Харриет, дорогая, я тебя не заметила, здравствуй, крошка! — Тетушка Тэт наклонилась и поцеловала ее в лоб. — Бабушка тебе сказала? Мы все собираемся на экскурсию. «Исторические сады штата Каролина». Так интересно!

— Ну, не знаю, что-то мне совсем не хочется платить шестьдесят долларов Рою Дайлу.

— Да уж, этого молодого сопляка надо поставить на место. Да, сопляка, я сказала, и не надо так на меня смотреть! Он уже купил себе неприлично огромный дом на Саут-Роуд, а теперь и яхту собирается покупать…

— Я просто хотела задать вам вопрос! — в отчаянии сказала Харриет. — О том, как умер Робин.

Адди и Тэт внезапно замолчали и повернулись к Харриет. В одну секунду их лица приобрели одинаковое выражение отчужденной замкнутости, которая несколько напугала Харриет, но она не сдалась.

— Вы же все были в доме в то время, — продолжала она дрожащим голосом. — Неужели вы ничего не слышали?

Старушки обменялись взглядами, — казалось, они пришли к одинаковому выводу, потому что, не сговариваясь, вздохнули и опустились на диван.

— Никто ничего не слышал, — сказала Тэт, сверля Харриет неодобрительным взглядом. — И знаешь, что я думаю? Это не слишком хорошая тема для разговора, ты меня поняла?

— Но ведь я…

— Надеюсь, ты не задавала подобных вопросов маме и бабушке?

— Нет, я…

— Надеюсь, что в будущем ты не будешь задавать их и здесь, — сказала Аделаида сдавленным голосом. — И кстати, — продолжала она натянуто и холодно, — мне кажется, тебе давно пора домой. Беги, Харриет, беги, у нас много дел.

Хилли сидел на берегу реки, щурясь от ослепительно-яркого солнца. Его бело-красный поплавок дрожал на мерцающей ряби грязноватой воды. Он выпустил из банки своих гусениц, но эти дуры даже не поняли, что они на свободе, — перепутанный комок противно шевелился на песке. Хилли смотрел на воду невидящими глазами.