Маленький друг

— Нам рассказывали на занятиях бойскаутов. — На самом деле ничего подобного им не говорили, просто Хилли был уверен, что так оно и есть, сам не зная почему.

— Ладно, а если я буду стрелять из револьвера?

— А, это другое дело, — сказал Хилли, глядя в сторону, чтобы Харриет не увидела, как на его лице расплывается улыбка.

— А ты умеешь из него стрелять?

— Конечно умею! — Хилли в жизни не прикасался к пистолетам, но был почему-то уверен, что сумеет выстрелить.

— Это сложно?

— Да нет, совсем не сложно. Ты не волнуйся, — сказал Хилли великодушно. — Я застрелю его за тебя.

— Ну нет, лучше я сама.

— Хорошо, тогда я научу тебя стрелять. Прямо сегодня и начнем.

— А где?

— Что — где?

— Где мы будем стрелять? Не на заднем же дворе?

— О да, моя сладкая горошинка, на заднем дворе стрелять вам будет неудобно, — раздался звонкий голос, и чья-то тень метнулась к ним от двери сарая.

Харриет и Хилли, напуганные до смерти, подняли головы одновременно со вспышкой полароида.

— Мама! — заорал Хилли, закрывая лицо руками.

Камера зашипела, щелкнула и выплюнула фотографию.

— Не сердитесь, детки, я не могла устоять от искушения, — сказала мама Хилли таким тоном, что детям сразу стало ясно: ей абсолютно наплевать, сердятся они или нет. — Я спросила Иду, где вы, и она сказала, что вы прячетесь в сарае. Орешек, — обратилась она к Хилли (она всегда звала его «Орешком», Хилли ненавидел это прозвище), — ты не забыл, что сегодня у папочки день рождения? Тебе пора домой, я хочу, чтобы вы встретили папу после гольфа.

— Мама, не смей больше шпионить за нами!

— Ой да ладно тебе, шпионить… Просто хотела сделать фотографию… Надеюсь, выйдет хорошо… — Мама Хилли подула на проявляющийся снимок. Она была одного возраста с Шарлот, но вела себя и одевалась, как юная девушка. В школе Хилли вечно дразнили из-за коротких маминых юбок.

— А можно Харриет пойдет со мной?

— Не сегодня, Орешек, — сказала мама Хилли рассеянно-веселым голосом. — Харриет все понимает. Верно, сладенькая моя? — И она подмигнула.

Харриет покоробила ее фамильярная манера, поэтому она ничего не ответила, просто смерила бестактную даму недобрым взглядом. Впрочем, мама Хилли ничего не заметила и продолжала беспечно болтать.

— Ну конечно Харриет все понимает, правда, деточка? А мы позовем ее, когда будем устраивать барбекю на заднем дворе. И к тому же, если Харриет придет, тебе не хватит шоколадного пирожного.

— То есть как это — не хватит? Ты что, купила всем по одному пирожному?

— Орешек, нельзя же быть таким прожорливым! Одного пирожного вполне достаточно для такого плохого мальчика… Ой, поглядите-ка сюда, ха-ха-ха! Ну и фотография! Вы оба выглядите как малолетние марсиане.

Это была сущая правда. Глаза у Харриет и Хилли получились круглые, ярко-красные, как зрачки ночных хищников, а их перекошенные от испуга лица в свете вспышки отливали бледной зеленью.

Глава 3 Бильярдная

Иногда, уходя домой после обеда, Ида оставляла на кухонном столе что-нибудь вкусненькое на ужин: запеканку, жареного цыпленка и даже пудинг или ватрушку. Но в этот вечер на столе стояла лишь тарелка с ветчиной явно не первой свежести, если судить по ее подсохшим краям и сероватому цвету. В холодильнике Харриет нашла миску с картофельным пюре.

Харриет была вне себя от негодования. С ненавистью хлопая дверцами, она один за другим открывала кухонные шкафчики в надежде найти что-нибудь съедобное, однако, кроме риса и макарон, на полках ничего не было. Да и кому в их семье было есть? Мать вообще редко выходила к ужину, а если и ела, то мороженое или крекеры. Алисон иногда жарила яичницу, но Харриет уже тошнило от яиц.

Харриет гневно отломила кусок сухой макаронины и принялась жевать ее. Вкус теста смутно напомнил детство, но что именно, она так и не вспомнила. Харриет придвинула к холодильнику табуретку и, сдвинув брови, принялась изучать содержимое морозильной камеры. Увы, кроме премерзкого на вкус мятного мороженого, которое обожала ее мать, ничего интересного она не обнаружила.

Ида Рью, заведовавшая в их семье покупками, ничего не понимала в полуфабрикатах и практически никогда их не покупала. («Перекусить? Что это значит — перекусить? Поужинай как следует, так не захочется и перекусывать».)

— А ты настучи на нее матери, — прошептал как-то Хилли, когда мрачная Харриет, в очередной раз обиженная скудостью ужина, плюхнулась рядом с ним на крыльцо. — Она же домработница, она должна делать то, что говорит твоя мать.

— Да, знаю. — Мать Хилли уже уволила двух домработниц по доносу Хилли.

— Давай, давай! — Хилли ткнул носком кроссовки ей в ногу.