Маленький городок в Германии. Секретный паломник

– Сожжем Акселя Шпрингера! – выкрикнул один из юнцов не слишком эмоционально, но другой разорвал на части какую-то книжку и бросил ее в пламя. Книга горела плохо, закашлявшись от удушливого дыма, прежде чем сгинуть в огне. Не стоило бы начинать жечь книги, подумал Тернер. В следующий раз на их месте могут оказаться люди. Группа девушек разлеглась на матрацах, и отсветы костра сочиняли из их красивых лиц настоящие поэмы.

– Если вдруг разминемся, встречаемся на ступенях перед входом в «Штерн», – раздавал инструкции Брэдфилд.

Его слова услышал какой-то мальчишка и бросился к ним, подначиваемый приятелями. Две девушки уже кричали по-французски:

– Вы англичане!

И паренек тоже завопил, хотя его подростковое лицо нервно кривилось:

– Английская свинья!

Вновь услышав девичьи голоса, он неловким жестом просунул маленький кулачок сквозь частокол знамен. Тернер успел проскочить. Удар пришелся в плечо Брэдфилду, но он не обратил на него никакого внимания. Толпа внезапно и самым таинственным образом поредела перед ними, расступилась, и показалось здание мэрии в дальнем конце площади. Оно выглядело как сцена из первого сна в рождественскую ночь. Волшебное нагромождение в стиле барокко, окрашенное в конфетно-розовые и купечески золотые тона. Магическое видение стиля и элегантности, смешение шелка и филиграни, залитое почти реальным солнечным светом. Образ латинской блестящей роскоши, место, где так никогда и не сыгранные де Лилем менуэты заставили бы растаять сердца всех этих бюргеров. Слева возвышался помост, погруженный во мрак за световой завесой прожекторов, направленных на мэрию. И эшафот ждал своего часа, как палач дожидается появления короля, чтобы только потом взяться за свое черное дело.

– Герр Брэдфилд? – спросил детектив с очень бледным лицом.

Он по-прежнему оставался в том же кожаном плаще, который был на нем тем утром в Кёнигсвинтере, но во рту у него зияла пустота там, где прежде были два передних зуба. Луноподобные лики его коллег невольно повернулись при звуке названного имени.

– Да, я – Брэдфилд.

– Нам приказано освободить для вас проход по ступеням. – Он явно отрепетировал английскую фразу заранее: небольшая реплика для начинающего актера.

Рация, лежавшая в кожаном кармане, прохрипела какие-то отрывистые команды. Он поднес ее к губам. «Да, дипломаты прибыли, – сказал он, – и находятся в безопасном месте». Да, джентльмен из исследовательского отдела тоже с ними.

Тернер намеренно не сводил глаз со рта, где недоставало зубов, и улыбался.

– Ты педик, – сказал он, не скрывая удовлетворения.

Губа полисмена тоже пострадала, хотя не так сильно, как у самого Тернера.

– Простите, не понял.

– Педик, – объяснил Тернер, – то есть голубой, педераст.

– Заткнитесь! – рявкнул на него Брэдфилд.

С вершины ступенек открывался вид на всю площадь. Уже начали постепенно сгущаться сумерки. Зажглись праздничные арочные лампы, разделив бесчисленные головы на белые пятна, плававшие отдельными льдинами посреди темного моря. Дома, магазины, кинотеатры растворились и стали не видны совсем. Только их фронтоны торчали вверху, вырезанные сказочными силуэтами на фоне уже почти почерневшего неба. И это был второй сон, выпиленный из дерева мирок «Сказок Гофмана», продлевавших детство для каждого немца. Высоко на одной из крыш красовалась реклама «Кока-колы», то загораясь, то исчезая, ненадолго подсвечивая окружавшую ее черепицу в косметически розовый цвет. В какой-то момент случайно пущенный луч прожектора пробежал по фасадам, заглянул влюбленным взглядом в темные витрины магазинов. На нижней ступени детективы продолжали ждать, повернувшись к англичанам спинами, заложив руки в карманы, – черные фигуры в контровом зареве подсветки.

– Карфельд появится сбоку, – внезапно заговорил де Лиль. – Из того проулка слева.

Проследив направление, куда указывала рука де Лиля, Тернер впервые заметил прямо под опорами помоста узкий проход между аптекой и мэрией шириной не более десяти футов, но похожий на глубокий колодец из-за высоты двух соседних зданий.

– Мы остаемся здесь, это вам понятно? На этих самых ступенях. Что бы ни происходило. Мы тут в статусе наблюдателей. Просто наблюдателей, и не более того. – Строгие черты лица Брэдфилда заметно напряглись, когда он, вероятно, обдумывал возможную дилемму. – Если его поймают, то приведут к нам. Таково общее понимание ситуации. И мы сразу же заберем его в посольство, где поместим в заключение, но в условиях безопасности.

Музыка, вспомнилось Тернеру. В Ганновере он совершил свое первое покушение, когда музыка зазвучала особенно громко. Предполагалось, что марши заглушат выстрел. Вспомнил он и фены для сушки волос, подумав: Лео не из тех, кто варьирует свою тактику. Если сработало раньше, сработает снова. Здесь в нем сказывается немецкое происхождение, как пристрастие Карфельда к серым автобусам.