Маленький лорд (Трилогия о маленьком лорде - 1)

Эрна опустила глаза в тарелку, ее младший брат переминался с ноги на ногу, то ли оттого, что его разбирал смех, то ли от нетерпения. Отец собирался уже осадить спорщика, но, должно быть, какая-то мысль остановила его, и он ограничился тем, что сказал:

- Как видно, дома ты слышишь суждения другого рода. А среда оказывает огромное влияние на взгляды молодежи.

- Вот именно, - примирительно поддакнул Вилфред.

Пора было откланяться. Он знал, что к родителям Эрны детей и подростков зазывают только для того, чтобы читать им наставления. Но когда он поднялся из-за стола, какой-то бесенок толкнул его под руку:

- На нас, детей, действительно влияет то, что мы слышим дома, но часто в противоположном направлении.

Он вежливо простился с матерью Эрны, поблагодарив за чудесное угощение. Хозяин дома смотрел на него снисходительно. Вилфред чувствовал себя как бабочка, насаженная на булавку. Останься он здесь еще минут десять, и он будет причислен к педагогическим "казусам", о которых столь часто рассуждает ежемесячный журнал "За здоровье духа и тела". Журнал весь этот год присылали к ним домой, на Драмменсвей. Вилфреду никогда прежде не приходило в голову, что посылал его, конечно, отец Эрны.

Вилфред шел домой между двумя рядами вязов, составлявших зеленую изгородь, давясь от смеха при воспоминании о бравом отце Эрны, который черпал свою патентованную мудрость из ежегодного июньского курса лекций при институте в Кенте. И вдруг листва зашуршала, и Эрна, раздвинув ветви вяза, оказалась перед ним на тропинке.

- Как тебе не стыдно смеяться над моим отцом! - сказала она. Ее щеки пылали от негодования. Она была прелестна.

- А я не смеялся. Я просто поспорил с ним немножко. - Вилфред тоже рассердился.

- А для отца это одно и то же. Как ты не понимаешь, ведь ему никто никогда не перечит.

- Тем более давно пора это сделать, - равнодушно возразил Вилфред. Вам и самим, как видно, надоели его рассуждения о здоровье.

Теперь они стояли совсем близко друг от друга. Вид у Эрны был огорченный и покорный. Гнев ее уже улегся.

- Ты считаешь, что он очень глупый? - спросила она.

Вилфред посмотрел на нее примиренным взглядом. С такой преданностью ничего не поделаешь. Она готова была признать, что каждый по-своему прав.

- Не глупее других, которые из себя что-то строят, - ответил он. - Ты знаешь фру Фрисаксен?

- Эту гадкую женщину... - Эрна в ужасе смотрела на него.

- Она ничего из себя не строит, - сказал он. - Да и ты тоже, но ты еще не стала взрослой.

Она обрадовалась и в то же время смутилась.

- А ты, Вилфред, - спросила она, - разве ты что-нибудь из себя строишь?

- Конечно, - ответил он, притянув ее руками за шею. С минуту они постояли, сблизив головы. Ее позвали из дома. Она сразу же наполовину скрылась в листве. В этом доме послушание было не только теоретическим понятием.

- Передай привет твоему братцу, - шепнул Вилфред. - Этот маленький разбойник вряд ли станет бойскаутом.

Она обернулась к нему. Казалось, она составляет одно целое с листвой деревьев.

- Вилфред, - тихо сказала она. - А ты не дашь мне почитать эту твою историю искусства?..

На мгновение он оцепенел. Потом почувствовал, что растроган:

- Ох, да не читай ты, пожалуйста, таких книг, я и сам их читаю ради форса.

Голоса, окликавшие Эрну, зазвучали ближе. Она беспомощно покачала головой, потом мгновенно исчезла в зелени.

- Я искала котенка! - услышал он ее голос.

"Вот тебе и искренность!" - озорно подумал он. В теперешнем своем радужном настроении он наконец отважился додумать свою мысль до конца: "Когда я вытаскивал Тома из воды, я тоже строил из себя героя - ведь я знал, что Эрна вот-вот появится на берегу".

14

Тетя Кристина страдала мигренями. Мигрень разыгрывалась у нее от каждого пустяка. Мать едва заметно улыбалась, когда Кристина бродила по комнатам в поисках удобного местечка, чтобы прилечь. А Кристина смиренно говорила, что самое обидное - страдать одной из двух болезней, которые другим всегда кажутся притворными, - бессонницей и мигренью. Вечно находится кто-нибудь, кто слышал, как ты храпишь в пять часов утра.

Для Вилфреда наступила маленькая передышка. Его безудержное желание на время угасло, поскольку в дело вмешалась болезнь. Состояние Кристины было не настолько тяжелым, чтобы взывать к рыцарской стороне его чувств. К тому же тетя слишком обстоятельно описывала симптомы своей болезни. Вилфред вообще никогда не понимал, что за охота людям излагать подробности своих недомоганий.