Маленький маг

Вот теперь Риз пожалел, что дорога была хорошая. Свидетельства борьбы на ней не сохранятся, а следы, уходящие от неё, прекрасно будут видны на размокшей почве.

— Зверьё в яму, потом вернёмся, заберём. — это была первая фраза, произнесённая охочими, с момента нападения. И говоривший не был магом. Большой золотой медальон единственное, что отличало его от других наёмников. — Живьём! — закричал он, видя, как один из воинов достал кинжал, намереваясь перерезать волку горло. — Они нужны мне живыми.

— Тогда цена вырастет. — глядя исподлобья, подал голос один из магов. — На четверть.

Старшему это не понравилось, он сжал губы, но спорить в данной ситуации ему было совсем не с руки.

— Хорошо, будет вам четверть сверх. — выяснять отношения с подчинёнными он будет потом. — Пошевеливайтесь, а то ничего не получите. Живее.

Крепко связанных Ворона и рычащую, от бессилия и ярости, Роксану, бросили в другую яму. Жердину, с привязанным к ней Ризом, двое наёмников закинули себе на плечи и пустились бегом по дороге. Остальные бросились за ними, лишь один из магов задержался, заметая на всякий случай следы с помощью магии.

Ризу пришлось туго. Непривязанную голову он держал минут десять, потом мышцы шеи устали настолько, что она стала болтаться как мешок. Еще через десять минут мальчишку стошнило прямо на спину наёмника. Тот даже не обратил на это внимание. А чуть позже Риз потерял сознание.

*

Он очнулся. Голова сильно кружилась, во рту помойка, в животе крутит. Рвота подступала к горлу. Мальчишку знобило, и не только из-за слабости. Ужас и беспомощность леденили кровь. Он попытался оглядеться, но обзор почти отсутствовал. Риз лежал на земле, на боку, в каком-то не очень густом лесу. Приглушённые голоса раздавались почти рядом, но говоривших мальчик не видел. Потихоньку паника делала своё дело, и полностью обездвиженный, он всё больше поддавался ей. От страха и отчаяния очень хотелось плакать, но маг пока держался.

— Эй, — стараясь как можно спокойнее говорить, позвал Риз, — кто здесь есть? Я вас слышу.

Раздался звук приближающихся шагов. Кто-то присел рядом с ним. Проверил надёжность верёвок. Перевернул на спину. Мутными от слёз глазами Риз взглянул на подошедшего. Большой золотой медальон всё ему объяснил.

— Что вам нужно? — голос подвёл, прозвучало жалко.

Главарь поднёс палец к губам.

— Тсс, не шуми. Твои не услышат, а мои бить начнут. Они страсть как магов не любят. Жди.

— Чего ждать? — с надеждой спросил Риз.

— Как чего? Смерти.

* * *

Риз собирал хворост — лесная ведьма любила, когда в хижине тепло. Старая карга пользовалась присутствием мальчишки для обеспечения собственного уюта. Она не готовила, не собирала хворост, не заботилась о пропитании. Всё делал Риз. Но учила его каждый день. И учила хорошо. Каждый день маленький маг узнавал что-то новое. И он впитывал, впитывал, впитывал.

— А вот это лучше использовать при поносе, — ведьма показала ему небольшой пучок травы, — на раз пройдёт.

— И зачем мне это? — Риз ухмыльнулся. — Я могу переселить душу, а ты понос.

— Ты милок когда-нибудь страдал от поноса? — проскрипел ведьмин смех. — Так, дня три. Нет? Тогда молчи и слушай. Душу он переселяет. Вот подрищещь маленько, душа сама захочет переселиться. — она хмыкнула, и ловко зацепив клюкой Риза за шею, притянула его к себе. — Запоминай, мальчик, запоминай. — прошипела карга прямо в ухо. — Пригодиться.

И Риз запоминал. И про понос, и про геморрой, и про насморк с запором.

— Вот с помощью этого корня, можно неплохо заработать. Многие мужики готовы будут платить за настой из него. Жрать не будут, а на него накопят.

— Такой дорогой? Он, что, редкий? — Риз не совсем понимал в силу своего возраста, о чём шла речь.

— Молодой ещё, — сказала она, ни к кому не обращаясь, — небось и девки ни разу не пробовал? — старая карга игриво шлёпнула Риза по заду. — Хошь, и этому научу? — и отвратительно засмеялась.

Риза передёрнуло.

— Мне нельзя, я маг. Чрезмерная трата внутренней энергии.

— Молодец. Умеешь отшить девушку, чтобы обидно не было. — ведьма хихикнула. — Ладно, там твой волк зайца поймал, сготовь, пожуёшь мне потом, зубов-то я лишилась лет восемьдесят назад, а мяска хочется.

И так день за днём. Готовка, собирание хвороста, учёба.

Как-то раз утром старуха поманила волчицу к себе крючковатым пальцем.

— Слышь, волк, — ведьма всегда так обращалась к Роксане, хотя знала о её половой принадлежности, — а слови-ка нам оленёнка. Но так, придуши слегка, не калеча и кровь не пуская.

Роксана молча вышла и к вечеру предоставила тушку. Наверное, загнала жертву к хижине и придушила уже у хижины, чтобы не тащить её через весь лес.

На порог вышла ведьма. В руке у неё был большой кухонный нож. Сухими старческими пальцами она схватила оленёнка за морду, и запрокинув её, провела ножом по горлу. Брызнула кровь. Оленёнок открыл глаза, и почувствовав близкую смерть, попытался вскочить, но старуха прижала его к земле с силой, какую вряд ли можно заподозрить в дряхлом теле.

— Тащи в дом, — приказала хозяйка леса мальчишке, — закинь на стол.