Маленький незнакомец

На последних словах голос ее осекся, но взгляд оставался твердым. Мне стало страшно. Я потянулся к ее руке:

— Каролина, прошу вас, одумайтесь!

Она сморщилась, качая головой:

— После маминых похорон только этим я и занята. Так много думала, что мысли сплелись, точно нитки. И лишь сейчас стали распутываться.

— Понимаю, я вас заторопил. Вел себя глупо. Давайте… начнем заново. Нам необязательно жить как супругам. На первых порах. Потом, когда вы будете готовы. В этом проблема?

— Да нет, совсем не в этом.

— Не будем спешить.

Каролина отняла руку:

— Я и так потеряла кучу времени. Неужели не ясно? У нас с вами все ненастоящее. После истории с Родом мне было очень плохо, а вы были так добры… Я подумала, вам тоже плохо и вы тоже хотите вырваться… Надеялась, замужество изменит мою жизнь… Но вы вовсе не собирались бежать, правда? А тогда какие перемены? Просто смена одних обязанностей на другие. Я от них устала! Не могу… не могу быть докторской женой… ничьей вообще. И самое главное, не могу здесь оставаться.

На последних словах ее передернуло от отвращения, и в ответ на мой непонимающий взгляд она сказала:

— Я уезжаю. Вот что я хотела вам сообщить. Я покидаю Хандредс-Холл.

— Это невозможно!

— Я вынуждена уехать.

— Вздор! Да куда вам ехать-то?

— Еще не решила. Сначала в Лондон. Потом, может, в Америку или Канаду.

С тем же успехом она могла сказать «на Луну». Заметив мою скептическую усмешку, Каролина повторила:

— Я должна уехать. Как вы не понимаете! Мне надо… выбраться. Бежать как можно скорее. Для таких, как я, Англия уже не годится. Здесь я не нужна.

— Господи боже мой! Вы нужны мне! Или это не важно?

— Вот как? Может быть, вам нужен дом?

Опешив, я не нашелся что ответить, а Каролина спокойно продолжила:

— Неделю назад вы сказали, что любите меня. Положа руку на сердце, вы бы меня полюбили, если б у меня не было Хандредс-Холла? Вы возмечтали, что мы заживем как супруги. Сквайр и сквайрова жена… Но дом меня не хочет. И мне он не нужен. Я его ненавижу!

— Неправда!

— Да нет, правда! Какие чувства он может вызвать, кроме ненависти? Здесь погибла моя мать, здесь убили Плута и едва не погубили Рода. Не знаю, отчего не попытались убить меня. Наоборот, мне дают шанс убраться… Не надо так на меня смотреть! — Она выставила руку. — Я не схожу с ума, если вы об этом подумали. Хотя вы были бы только рады. Заточили бы меня в детской. Решетки на окнах уже есть.

Она казалась совсем чужой.

— Как у вас только язык повернулся! — закричал я. — После всего, что я сделал для вас и вашей семьи!

— И теперь вы ждете, что я расплачу́сь? По-вашему, замужество — своего рода плата?

— Вы знаете, что у меня и в мыслях этого не было. Господи! Я просто… Наша жизнь вместе… Хотите ее вышвырнуть?

— Простите. Я же сказала, это ненастоящее.

— Я настоящий! — Я вдруг осип. — Вы настоящая! Хандредс настоящий! Разве нет? С домом-то что будет, если вы его бросите? Он же развалится!

Каролина устало отвернулась:

— Кто-нибудь другой о нем позаботится.

— Как это?

— Разумеется, я продам имение, — хмуро ответила она. — Дом, ферму — все. Мне понадобятся деньги.

Я думал, я ее знаю; оказалось, нет.

— Вы шутите? — ужаснулся я. — Имение раздробят или бог знает что еще! Неужели вы согласитесь? Кроме того, вы не можете его продать. Оно принадлежит вашему брату.

Веки ее дрогнули.

— Я разговаривала с доктором Уорреном. А позавчера виделась с нашим адвокатом мистером Хептоном. Когда Род вернулся израненный, он выдал доверенность, чтобы мы с матерью распоряжались имением. Мистер Хептон сказал, документ в силе. Я вправе устроить торги. Я сделаю то, что сделал бы Род, если б был здоров. Думаю, он начнет поправляться, когда дома не будет. Потом он совсем выздоровеет, и я, где бы ни была, заберу его к себе.

Она говорила спокойно, разумно и абсолютно серьезно. Паника сдавила мне горло, и я вдруг зашелся сухим судорожным кашлем. Привалившись к оконной раме, я высунулся на улицу, и меня едва не вырвало на опутанные вьюнком ступени. Каролина коснулась моего локтя.

— Не трогайте меня, все нормально. — Уняв кашель, я отер губы. — Позавчера я тоже видел Хептона. Мы случайно встретились в Лемингтоне и мило поболтали.

Поняв мой намек, Каролина смутилась:

— Извините.

— Теперь вы заладили.

— Надо было сказать раньше, пока не зашло так далеко. Я хотела… удостовериться. Я понимаю, что струсила.

— А я свалял дурака, верно?

— Не надо так. Вы были невероятно добры и порядочны.

— Вот уж в Лидкоте посмеются. И поделом: не лезь из грязи в князи.

— Перестаньте.

— Разве не так люди скажут?

— Хорошие люди не скажут.

— Верно. — Я выпрямился. — Они скажут иное: бедная дурнушка Каролина Айрес! Неужто не понимает, что даже в Канаде не найдется другой мужчина, который ее захочет?

Я нарочито цедил слова, глядя ей в лицо. Затем подошел к дивану, где лежали коробки.

— Возьмите. — Скомкав, я швырнул ей платье. — Видит бог, оно кстати. И это возьмите. — Цветы спорхнули к ее ногам.