Маленький ныряльщик

– Скажите, Михаил Львович, а где еще в свободолюбивом Вьетнаме есть люди, которые способны донести до нас сведения о разных интересных происшествиях, что случаются повсюду?

– Вот тут, – жандарм показал на точку побережья, примерно посередине между севером и югом, – есть станция телеграфа. Но само это место пользуется дурной славой. Поговаривают, что бухту буквально в десяти милях от поселка частенько посещают пираты. Собственно, к сказанному добавить мне нечего, если только зададите какой вопрос.

– Спасибо, пока не придумал, о чем еще спросить. Впрочем, как только припомните или узнаете нечто важное, непременно дайте мне знать. Еще же прошу вас стать моим заместителем и потребное количество людей для обеспечения снабжения и решения всех иных вопросов подобрать по своему разумению.

Последовавший за этим кивок дал мне понять, что это мое распоряжение воспринято как ожидаемое. То есть поход кем-то готовился, а потом его руководителя спешно отправили на другой участок. Подозреваю, я уже догадался, кто этот человек. Видимо, дела на Амуре действительно развиваются столь стремительно, что потребовали участия в них прозорливого и самостоятельного в решениях Макарова.

– Кроме того, озаботьтесь о наискорейшем прибытии на эскадру девяти военных радиотелеграфистов.

– Каких, простите, телеграфистов?

– Просто телеграфистов, конечно. Умелых, естественно. Прошу прощения за оговорку. Теперь же я хотел бы услышать о состоянии кораблей и их готовности к походу.

* * *

Из докладов командиров я себе четко уяснил, что кроме пары ныряльщиков на каждом корабле, тоже в трюмах, имеется два торпедных катера. Припасы загружены в расчете на всю дорогу для экипажа и сотни казаков, следующих к новому месту службы на Дальний Восток. Керосин для подводных лодок тоже погружен из расчета на полный период нашего крейсирования – этот «продукт» в нужных количествах просто можно нигде не встретить.

Подводные лодки новой постройки находятся в полной готовности к выходу и от прототипа отличаются наличием двух турбин вместо одной, а также возможностью быстрой установки перед рубкой пушки Барановского, и заранее предусмотренным «камуфляжем», маскирующим субмарины под небольшие мирные каботажные пароходы. От этого они стали на метр с небольшим длиннее, и внутри образовался закуток, претендующий на роль командирской каюты.

Мечтатели! Голубая кровь! Сами же сначала штурмана туда переселят из центрального поста. Хотя на сей раз там будет радиорубка.

* * *

Раз уж я все равно разговорился, помяну пушку Барановского. Эта артиллерийская система, не обладающая какими-либо выдающимися качествами, находит в этот период весьма широкое применение. Невыразительный калибр в два с половиной дюйма, умеренная дальность стрельбы, где-то около трех километров. Ни по кораблям из нее эффективно не постреляешь, ни серьезных укреплений не снесешь. Однако большинство задач поддержки пехоты хоть в обороне, хоть в наступлении она прекрасно решает. При этом может перемещаться не только на колесном лафете или во вьюке – при надобности ее и на руках можно затащить куда угодно. Для современного уровня технологий и материалов в ней найден баланс между огневой мощью и подвижностью.

Нынче, с развитием малых кораблей, действующих вдоль рек в качестве средства поддержки сухопутных подразделений, ее применение получило заметный толчок. А, учитывая, что в Маньчжурии много резких деталей рельефа и немного дорог, то и армейское начальство весьма заинтересовано в насыщении войск этим оружием. Самая могучая из «мелкашек» или самая легкая из серьезных пушек? Кто разберет, куда ее отнести?

Для нас это артиллерия, которой для внешнего наблюдателя как будто бы нет. А потом раз – и вот она уже есть. Во всяком случае, с ее помощью мы надеемся отбиться от малайских или иных пиратов.

Что еще добавить? Награды мы сдали сразу, как пришло время расходиться. Я вместе с мундиром, а Игнат с Сашкой просто отцепили и положили в коробочки, что забрал у них один из гвардейцев.

* * *

Вышли мы в поход не единой группой, а поодиночке. Корабль обеспечения, подводная лодка. Потом снова корабль обеспечения, а за ним две подводные лодки. Замыкающий – «Великий князь Константин». По официальной версии пароходы везли в Посьет казачьи сотни, а «пароходики» – кто пеньку, кто лен, кто паклю. Заходы в порт для них не планировались, так что главным условием скрытности оставалось стремление избегать встреч с военными или иными кораблями.

Имелось у нас и вундерваффе – чудо-оружие по этим временам. Радиосвязь. С антеннами, растянутыми на верхушках мачт, корабли слышали друг друга миль за пятьдесят. До лодки дотягивались на тридцать, а с лодки на лодку – десятка полтора. Это если в надводном положении поднять перископ. Признаюсь, поначалу командиры кораблей натурально шалили, обмениваясь сообщениями по делу и без. Я даже останавливал Львовича, намеревавшегося их урезонить: