Маленький Петров и капитан Колодкин

Наступает тягостная тишина. Маленький чувствует: Айна что-то не так сказала, хотя и чистую правду. Он видит, как она смело, без тени смущения стоит перед капитаном, и вдруг вспоминает, как однажды весной, проходя утром по Баррикадной, услыхал за дощатым забором: "Раз, два, три! Раз, два, три! Коля, не отставай!"... Он тогда подошел поближе, заглянул во двор. Там, спиной к нему, стояла девчонка в тренировочном, косицы торчком, а перед нею в смешных позах трое мальчишек. Старшему лет семь, не больше. "Пропеллер крутится!" - сказала девчонка и завертела руками - сначала вперед, потом назад. Мальчишки старались вовсю. "Самолет пошел на посадку!" Руки в стороны, присела, руки вниз... Мальчишки тоже. Маленький взял тогда комок земли и запустил девчонке в спину - просто так, для смеху. Она обернулась, но лица ее он уже не видел - удирал вдоль забора. А сейчас был почему-то уверен: та девчонка - Айна.

Капитан смотрит из-под густых своих бровей на Айну и хмыкает: вот, мол, защитница нашлась!..

...А за стенами ветер, такой же густой, как утром, и если затихает временами, то лишь затем, чтобы набраться сил в открытом озере и вновь обрушиться на остров, на поселок, на старую школу, где мох торчит меж бревен, как вата из прожженного ватника.

И тут Каштанов, с улыбочкой, как бы шутя:

- Товарищ капитан, а Степа не виноват.

- То есть как?

- Это я его подначил. Я ему утром, перед выходом говорю: "Смотри, Степа, волна какая! Слабо в открытое озеро выйти и лавировку сделать?" А он говорит: "Спорим!" Ну, и поспорили...

Каштанов разводит руками и подкидывает капитану одну из своих улыбочек. Но сегодня капитана на это не возьмешь.

- Отставить, Каштанов!

- Товарищ капитан, вы что, не верите? Спросите у Ленца!

- Ленц? Вы тоже спорили?

- Нет. Я разнимал, - спокойно говорит Ленц.

- Отставить смех! - кричит капитан.

И надо же, чтобы в этот неподходящий момент дверь в школу приоткрылась, показалась круглая белая голова и распевный голос произнес:

- Коло-одкин здеся?

- Я Колодкин, - отозвался капитан.

- Распишитесь. Телеграмма.

Капитан разворачивает телеграмму, читает, еще раз читает, на скулах появляются желваки. Капитан подымает глаза. Он явно кого-то ищет. Ага, нашел. Ну, держись, Маленький Петров!

- Маленький Петров, выйти из строя!

Маленький сжался весь. Он сразу почуял неладное, когда этот "Здеся" про телеграмму сказал. А дальше чувство тревоги все росло в нем и превратилось в страх, когда капитан уперся в него взглядом. Маленький спрятал глаза. Ему казалось, что и сам он таким образом в безопасности.

- Посмотри сюда, Маленький Петров! Ну!

Маленький стал подымать голову. Точно камнями набита его угластая голова с ежиком сивых волос. Наконец голова поднялась, а глаза бегают, не знают, на чем остановиться, за что зацепиться. Вот зацепились за пуговицу на капитанском бушлате. Блестит, проклятая...

- Ну, - повторил капитан.

Глаза подымаются, как по крутой лестнице, от пуговицы к пуговице, к жесткому подбородку, покрытому рыжеватой щетиной, к твердым, обветренным, как бы побуревшим губам и щекам, к короткому, мясистому носу, что маловат для этого лица, и, наконец, к серым глазам-буравчикам, которые так и вонзились в Маленького, так и засверлили...

- Вот ты какой человек, Маленький Петров...

- А что Маленький сделал, товарищ капитан? Чего в телеграмме? Прочитайте, а! - закричал Чубчик.

- Вот ты какой человек... - повторил капитан, не обращая внимания на Чубчика.

Капитан говорил непривычно тихо, и от этой перемены в его голосе Маленькому стало отчаянно тоскливо. Лучше бы накричал.

- А я-то, дурак, поверил. Из-за брата тебе поверил. А ты вон какой...

Маленький чувствовал, что капитан на самом деле удивлен, что он не притворяется, как другие взрослые, когда читают свою мораль, а в самом деле расстроен и хочет понять, как это его обвели вокруг пальца...

- При первой же возможности спишу на берег, отправлю домой. А пока... Ленц! Три наряда вне очереди Маленькому Петрову!..

- Есть три наряда!

- Товарищ капитан!.. - выступил вперед Каштанов.

- Нет-нет, Каштанов, не просите. Один, понимаешь, при свежем ветерке растерялся, чуть шлюпку не перевернул. Другой подначивал. Третий разнимал. А четвертый из дому удрал. Не просите. Это уж моя ошибка. Я ее и исправлю. А вы, Каштанов, больше всех за Маленького хлопотали - проследите, чтобы письмо матери написал. Ясно?..

Капитан скребет небритый подбородок и еще раз говорит, но уже не сердито, а задумчиво:

- Вот ты какой человек...

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

И чайки смеются надо мной

Сидит Маленький Петров на пристани и грызет карандаш. Рядом мальчишка из местных лег животом на помост, опустил в щель между досками жилку и дергает - авось клюнет... Давно уже так лежит. Поболтает ногой, посвистит и опять уставится в щель. А что ему - писем сочинять не надо. Дорого бы дал Маленький Петров, чтобы вот так же поваляться на горячих чистых досках, глядя в зеленоватую дымчатую воду. Солнце просачивается в просветы между досками, и вода вся разлинована в желтую полоску...