Маленький Сайгон

Мин спокойно уставился на Фрая. Он постукивал ручкой по столу. Посмотрел на плакат Ли, потом опять на Фрая.

— Ким вылетела благополучно?

— Что-что?

— Ким, женщина, которую вы сегодня утром подвозили на аэродром. Ну, знаете, тот, что поблизости от рудника Сайдвиндера.

Фрай так и замер на стуле, чувствуя себя полным идиотом. Он ощущал, как у него краснеют уши.

— Выходит, наша сделка такова: я вам рассказываю все, а вы мне — ничего?

Мин выключил магнитофон и выдавил скупую улыбку.

— А что вы пришли сюда разузнать?

— Например, убитый — он был из местных?

— Мы еще не выяснили. Это трудно. Многие эмигранты не имеют нормальных документов.

— Дружок Эдди Во вчера упоминал о каком-то Стэнли. Стэнли — это кто?

— Стэнли Смит. Связан с университетом, популярен среди вьетнамских мальчиков. Один из тех академиков, которые думают, что знают все — и временами оказываются полезны. Мы его уже допросили.

Фрай нерешительно продолжал:

— Ладно, тогда скажу… Ким взлетела благополучно.

— С обычным комплектом кассет?

— Я не знаю, насколько это обычно.

Мин подумал и сказал:

— С вашим братом трудно иметь дело. От него ничего не добьешься — отвечает односложно и сильно темнит. На мой взгляд, он ведет себя как человек, которому есть что скрывать.

Ну вот, приехали, подумал Фрай. Попытайся разузнать все что можно о Мине.

— Я не замечал.

Детектив бросил блокнот и ручку, ответил на телефонный звонок, выслушал и повесил трубку. И нацарапал что-то на промокашке.

— Что такое «лай кай»?

— Гомосексуалист.

— А что вы думаете о надписи на зеркале?

Бледно-голубые глаза Мина сузились.

— Этим занимается следствие.

— Я в него не вмешиваюсь.

— Вы ведь были репортером? А от репортеров только того и ждешь.

— Я знаю свои возможности.

— А что, если вас вместе с вашими возможностями упекут в тюрьму?

Мин откинулся на спинку стула с оценивающим выражением на лице. Он ответил на телефонный звонок, и опять только слушал и в конце сказал, что приедет на место.

— Вы редко бываете в Маленьком Сайгоне, Фрай. Я знаю, потому что сам бываю там очень часто. Я сам оттуда. Ситуация такова. Все в Маленьком Сайгоне может быть опасным, каждый шепот и каждое движение. Людей убивают только за то, что они сказали не то что нужно. Грабежи и вымогательство сплошь и рядом. Мой совет: держитесь подальше от вьетнамских делишек. Моя американская половина подсказывает мне, что вы славный парень. А вьетнамская половина говорит, что вас легко обойдут на повороте. Если вы хотите в чем-нибудь убедиться лично, делайте это в другом месте. Лучшее, что вы можете сделать для Ли — это не мешать расследованию.

Об этом мне уже говорили, подумал Фрай. Он поднялся, ощущая, как Мин просвечивает его своим шестым чувством. Фрай был рад убежать от его холодного пронзительного взгляда.

— Мою невестку похитили, брат места себе не находит. Сосунок я или нет, но я намерен сделать все, чтобы ее вернуть. Давным-давно мне довелось узнать, чем все заканчивается, если сидеть сложа руки.

Мин встал из-за стола.

— Я вам признателен, что вы сюда пришли. Если появится новая информация, пожалуйста, приходите еще. Возможно, и я смогу вам чем-то отплатить. Вашего брата я нахожу несносным типом, но вы на него не похожи. У нас с вами общие интересы.

Фрай вышел в коридор. Человек, ожидавший разговора с Мином, встал и взял с соседнего стула дипломат. Он оказался крупнее, чем выглядел на видеопленке или в бинокль на аэродроме Нижней Мохаве. Он прошел мимо Фрая, как будто того там не было.

Когда Рыжеусый оказался в кабинете Мина, Фрай вернулся, сел на стул напротив двери, нагнулся, расшнуровывая ботинок, и прислушался.

— Поль де Кор.

— Джон Мин. У вас есть ровно две минуты.

— У меня есть столько, сколько понадобится, детектив.

Из дверного проема показалась ладонь Мина. Фрай не поднимал головы. Дверь закрылась. Фрай закончил со шнурками, встал и вышел.

Из таксофона в отделении полиции он позвонил брату домой. Номер не отвечал. Секретарша по служебному телефону сообщила, что Беннета не было на работе весь день. Хайла сказала, что от них он ушел в четыре.

Рональд Биллингем не слишком удивился, увидев, что в редакцию «Леджера» вошел Чак Фрай. Он наблюдал за ним из своего редакторского кабинета с застекленной стеной. Фрай взял свежий номер дневного выпуска. Репортеры отнеслись к нему настороженно: такова аура, окружающая недавно уволенного. Пальцы барабанили по клавиатурам, на мониторах скучно тлели зеленые буквы, в углу бормотал телетайп. Фрай, как политик, махнул рукой всем присутствующим и никому в отдельности, затем нырнул в отдел хранения. Он успел просмотреть половину папки «Медицинские центры — Музеи», и тут в комнату влетела Кэрол Бертон, сплошь шелк и духи. Она заключила его в крепкое объятие.

— Рональд собирается тебя отсюда вышвырнуть, — сообщила она.

— Знаю.

— Рада тебя видеть, Чак, правда. Как твоя семья отнеслась к твоему увольнение?

— Отлично.

Он спрятал материалы на Мина в утреннюю газету и надежно свернул ее в трубку.

— Господи, я этого не видела, — сказала Кэрол.

— Что не видела что, Кэрол?