Читаем Маленький сборник «Задушевное» полностью

Маленький сборник «Задушевное»

Маленький сборник стихов "Задушевное". Автор вложил в стихи свою душу, свои переживания о любви и мире. О людях и будущем, о душевном.

Анатоль Микулин

Прочее / Самиздат, сетевая литература / Классическая литература18+

Анатоль Микулин

Маленький сборник "Задушевное"

Двое


Свечной погребальной

Боярышник дивно горит

А там, где двое — любовь царит.


То ночью, то с утра, мужчина спит,

а дождь на улице по стеклу моросит.

Ты холод в себе растопи,

Чтоб любви тепло получить.


Но каждое сказанное "люблю",

Сомнения сеяло в её сердце.

Она решала быть или не быть

С тобой рядом.

Но как из жизни ей тебя исключить?

Ведь согревалась с тобой

Она лишь взглядом.


Но обожжённой быв она тобою

Воскликнула: не любишь и не надо!

И время страданий догорит с тобою,

А на улице уже дождь золотой,

Дождь из листопадов.


В один из дней подойти к ней

Он вдруг скажет: Я в спешке, на нервах.

Но скажут тебе вокруг: не жалей таких, не надо.

Тебе снова аукнется, а надо?

Спешит он и знает, что не ждёт его награда,

Нет у него ничего, ни тебя, ни дома, ни сада.


На улице уже печальное колдует прохлада,

Но открывать новую страницу жизни

Всё же надо.

И теперь, для твоего любимого

Твоя улыбка — лучшая награда.

Уходящее время


В этот день тоскливый и пустой

Весел будь, гость нежданный мой

Наши дни рассчитана наперёд

И время никого не ждёт


С днями мы не вспомним,

Ни расставаний, ни обид.

И солнце злое, холодом горит,

— Очнитесь, люди! — оно нам говорит.

Стареем и глупеем, чёрт подери.


Рябиновый сок на губах немного горчит,

Осень жизни пришла, как судьбы сюрприз.

А порой, бездумно, она попросту дерзит

И испытания вешает.


А в рюкзаке семечки, книги, старый парик,

чего давно молодёжь не носит.

Я хочу, чтобы сумрак в меня проник,

И я наконец спокойно погиб,

Без всякий мучений.


Близких пережить, самое тяжкое

Быть одному…

Слезами я всю грусть из себя отожму

И с новой маской дальше по жизни пойду.

Прошлого тяжесть


Ночь ясноглазая

Опасности ждут за углом

А ты спишь в тишине

Собой же ограниченный


Сон чист, как первый снег,

И хруст его приятен слуху.

Опять он в окне,

Не превращусь я больше,

В несчастную старуху!


Из минулой жизни,

Идёт он за мной.

Когда я была лишь несчастную старухой,

Что шептала людям для души

Да денег не брала, сыграла злую шутку

Ведьма со мной одна.


Её согреет в грустную минутку

Её любивая война.

Ведь эта ведьма из хаоса рождена

И для разрушений в этот мир приглашена.


Вся улица была обагреа

И тел был несчётное количество

И всё была она одна,

Ведьма, что беду с собой принесла.


И в душе моей лазури глубина

Иных людей, судьба мне приподнесла,

Чтоб всё также жить нормально,

Выносливость не дюжая нужна.

Я = Семья


Я жить хочу лишь для себя

Разбухшие любви бутоны, приморозил

Собой хочу украсить солнечные трели

И в утро вышел, радостно скользя

Вдоль битых тротуаров


Идя по поэтическим стезям,

В музе я нуждаюсь.

Всё к незнакомым берегам,

Как плот я прибиваюсь.


Но лишь, не нужных,

Омертвевших слов, слегка я набираюсь.

Я не мишень для вымещенья зла,

Я тот, кто оживает.


И уж легла соперников твоих рука,

И больше не ругает.

Но ты запомни навсегда,

У всего должны быть рамки.


Никто не должен посрамить честь твою,

Никто не смеет клеветать семью.

Никто не смеет поднимать руки.

Никто не смеет слухи распускать.


Лишь только получив того, чего и сметь нельзя

Будь зеркалом

Всю злость и боль ты отрази врагу

И не иди на поводу, у злыдней

Которым гнить в бесхозном гробу.

В последний раз


Каждый тянет свой билет

В похмелье окаянном

Губи себя, губи страну

Ищи себе забавы по нутру

Теряй манеры, нравы

Я отражусь в последний раз в стекле

И в последний раз спою песни в две октавы:

— И озеро меж нами слёз,

Задним числом мы все как будто правы.

— Любовь — закатной ржавчины налёт.

— Не кради, ни любви, ни славы.

— А то надежда прочь уйдёт,

Вечер, по новой помятые нравы.

— От лжи, в негодовании умрёт.

— Вы правы, но совсем не правы.

— Не выпить сок, не скушать плод.

— Нет и азарта для смелой там забавы

— Она лишь по ногам тебя побьёт.

— Прошедший суды и не ждущий любви и славы.

— Вы оба в конце концов осознали, оба были неправы.


Они


Забудь, что ты

Идёшь ко дну

Скитаются листы

Заката краски льнут

Читает он загадочные письма:

— Где ты? Кто ты? И как тебя зовут?

Там, где зверям, птицам,

Природный находят приют.

А я просто вольная птица,

А надо мной валькирии кружатся и поют.

Чтоб не помнить и не злиться,

Но серы тучи и здесь нашли приют.

Мост прошлого загорится и освободит

Меня от его пут.

Мир в банальность врос и новым его давно не сквозит,

Есть чувство, что за нами скоро придут.

И новые предложат нам слова и букварь новый вручит,

А напоследок скажет:

— Когда солнце остановиться, я и уйду.

Легенда о том вам расскажешь,

Унылые люди всё избранника ждут

Но никто им не скажет,

Что живыми им не выбраться

Из коварной судьбы человечества пут.

Любовь сквозь время


Странная планета эта

А людям потеха и веселье

А мне же не до смеха

От любви похмелье


Пространство и время — не помеха

Вы сами этого когда-то хотели

И сквозь века наши души пролетели

Чтоб встретить друг дружку

Снова и навсегда


Матом кричишь ты на подружку

Лишь чуть коснётся меня её рука

И ревность твоя, видит в ней

Крайне опасного врага


День встречи любви твоей

Сильно изменил тебя

И всё сильней и сильней

Бесстрастно я люблю тебя


Я сквозь века прошёл душой

И наконец-то встретился с тобой

Перейти на страницу:

Похожие книги

1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019

Что будет, если академический искусствовед в начале 1990‐х годов волей судьбы попадет на фабрику новостей? Собранные в этой книге статьи известного художественного критика и доцента Европейского университета в Санкт-Петербурге Киры Долининой печатались газетой и журналами Издательского дома «Коммерсантъ» с 1993‐го по 2020 год. Казалось бы, рожденные информационными поводами эти тексты должны были исчезать вместе с ними, но по прошествии времени они собрались в своего рода миниучебник по истории искусства, где все великие на месте и о них не только сказано все самое важное, но и простым языком объяснены серьезные искусствоведческие проблемы. Спектр героев обширен – от Рембрандта до Дега, от Мане до Кабакова, от Умберто Эко до Мамышева-Монро, от Ахматовой до Бродского. Все это собралось в некую, следуя определению великого историка Карло Гинзбурга, «микроисторию» искусства, с которой переплелись история музеев, уличное искусство, женщины-художники, всеми забытые маргиналы и, конечно, некрологи.

Кира Владимировна Долинина , Кира Долинина

Искусство и Дизайн / Прочее / Культура и искусство