Маленький скандал

— Уилл, — заплакала Стефани, поднимаясь на ноги и протягивая к нему руки. Я не могла больше на это смотреть и помогла ей выбраться на берег. Стефани упала на газон, дыша, словно выброшенная на берег рыба. Эрвин прискакал к хозяйке, заскулил и стал лизать ее лицо.

Глава 66

— Это все? — спросил Уилл, заглянув в открытую дверь грузового отсека фургона.

— Да, — сказала я. — Надеюсь, вы уже видели счета.

— И куда все это ставить? — спросил он, сердито глядя на меня.

— Куда хотите, — сказала я. — Это ваш дом.

— Я хочу сказать, куда ВЫ хотите все это поставить?

— Я больше на вас не работаю, так что это не имеет значения. Может, вам стоит спросить Стефани?

— Не смешно, — сказал Уилл. Он пожевал щеку с внутренней стороны и посмотрел на Адама с Джорджем, которые уже ждали с тележкой у разгрузочного трапа. — Кили, — сказал он, наконец, — вы не могли бы пройти со мной в библиотеку?

Я посмотрела на часы.

— Ладно. Но только на минуту. Этот фургон я должна вернуть в прокат через полчаса.

— Я заплачу за лишний день, — сказал Уилл и снова посмотрел на Адама и Джорджа. — Почему бы вам, ребята, не сходить на кухню и не приготовить себе что-нибудь перекусить? Бутерброды, например.

Я прошла в библиотеку. Уилл осторожно закрыл за собой дверь и жестом указал на единственное кресло в комнате.

— Не хотите присесть?

— Спасибо, — сказала я и опустилась на край кресла, сложив руки на столешнице письменного стола.

Уилл заходил кругами. Он полез в один из ящиков книжного шкафа и достал оттуда толстый том в кожаном переплете.

— Кили, — сказал он тихо, не отрывая глаз от перелистываемых страниц, — я был осел.

— Вы к себе несправедливы, — сказала я.

— Нет, правда. Я был ослом во многих смыслах. И насчет Стефани. И насчет этого дома. И насчет того, что вы виноваты в том бедствии, что обрушилось на луг для голубиной охоты, насчет всего. Я… я ударился в какую-то безумную фантазию, а затем сосредоточился на том, чтобы вернуть к жизни «Лавинг кап», и, пожалуй, потерял связь с реальностью. — Уилл поднял глаза и криво усмехнулся. — Единственное, в чем я поступил правильно с того дня, как переехал сюда, это то, что я нанял вас на работу.

— Возможно.

Он снова уткнулся в книгу.

— Вы были правы относительно Стефани. Правы во всем. Она… как бы сказать… не заинтересована жить в Мэдисоне все время.

— И как, интересно, вам удалось это понять? — сказала я.

— Вчера мне звонил брокер. Он хотел назначить со мной встречу, чтобы внести дом в список на продажу.

— Этот дом? — Я была шокирована. Уилл кивнул.

— Он работает на какое-то агентство по недвижимости в Атланте, которое занимается тем, что у них называется эксклюзивной собственностью. Он показывал Стефани дома в Бакхеде, и, как я догадываюсь, она обмолвилась о том, что я владею поместьем здесь и что мы в конечном итоге будем его продавать. Этот звонок послужил толчком к тому, чтобы у меня открылись глаза. Я позвонил Стефани, как только закончил разговор с тем парнем, и, конечно, она попыталась все отрицать, но я успел выяснить и то, как зовут этого парня, и название агентства, так что ей не удалось отвертеться.

— О, — сказала я, — сожалею, что вы узнали обо всем таким образом.

Уилл вздохнул.

— Лучше поздно, чем никогда. Во всяком случае, я хочу перед вами извиниться. И я на самом деле очень хочу, чтобы вы снова вернулись работать ко мне. Я хочу, чтобы вы закончили Малберри-Хилл.

Теперь он стоял прямо перед столом и смотрел на меня сверху вниз.

— Вам никто не будет мешать. Честное слово.

Я должна была обдумать это предложение.

— А как насчет сроков? Должна ли я по-прежнему пытаться закончить работу ко Дню благодарения?

Уилл достал из кармана своих брюк маленькую черную бархатную коробочку, грустно на нее посмотрел, а потом убрал снова в карман.

— Больше никаких сроков. Работайте столько, сколько вам потребуется.

Глава 67

В среду Глория вернулась с почты с маленьким свертком, который она положила передо мной на стол.

— Открой его, — велела она.

Я открыла бандероль, подцепив край ножницами, и оттуда выпала прямоугольная картонная коробочка. Я раскрыла ее и увидела черно-белую художественную фотографию Джаннин Мердок. На ней была такая же мантия, которая была у меня на выпускной фотографии. Темные волосы ее были начесаны, а концы подкручены, губы слегка приоткрыты в лучезарной улыбке.

Глория встала у меня за спиной, разглядывая фотографию.

— Тебе нравится? Я кивнула.

— Откуда она у тебя?

— От Сони Уайрик, — сказала она. — Она позвонила мне вскоре после того, как ты с ней встретилась во второй раз, и сказала, что ей хочется сделать хоть что-то, чтобы отчасти загладить свою вину. Мы поговорили. Я же сказала ей, что ты очень переживала, и что Винсент Баскомб умер. А еще о том, что сказал Дрю — что мы никогда не сможем получить тело твоей мамы. Соня пообещала, что если ей удастся отыскать одну вещь, то она передаст ее тебе. Я думаю, что это та самая вещь.

— А от меня взамен требуется простить и забыть?

— Это тебе решать, — сказала Глория. Я обернулась.

— А что бы сделала ты?