Маленький скандал

Маркиз Уингейт только что предложил ей работать у него. Это необычно. Это больше, чем необычно. Это невероятно. Вот погодите, она расскажет Фредди!

— Ах, — выдохнула она, когда ей наконец удалось закрыть рот. — Покорно благодарю, сэр, но, боюсь, это невозможно.

Настал черед лорда Уингейта вытаращить глаза, и получилось это у него восхитительно. Кейт была абсолютно уверена, что он собирался дать ей почувствовать, что она столь же ничтожна и незначительна, как соринка на его столе. Но она не позволила себя напугать. Она стояла с высоко поднятой головой.

Его чересчур ясный взгляд проникал в нее, обжигая огнем.

— Почему же, — медленно, со спокойствием, которое резко контрастировало с выражением его лица, спросил маркиз, — нет?

Кейт незаметно для самой себя подняла свободную руку и прижала ее к сердцу. Ей вдруг пришло в голову, что этот жест получился слишком театральным — не может же он одним взглядом прожечь дыру у нее в груди, как нарисовало ее причудливое воображение, — и она (конечно, в самую последнюю минуту) принялась теребить свою брошь.

Конечно же, она не могла рассказать ему. Рассказать правду. В этом не было нужды. Причин, по которым она не сможет работать у маркиза, найдется много. Помимо того что у него самая ужасная в мире репутация — только на днях она слышала, что лорд стрелялся на дуэли и чуть не убил кого-то в Гайд-парке, и ходят слухи, что это как-то связано с Сарой Вудхарт, — он еще и в физическом смысле самый страшный мужчина, каких ей доводилось встречать в своей жизни.

Не то чтобы он был некрасив. Он достаточно привлекателен, подумала она, хотя никак не скажешь, что он симпатичный. Фредди намного красивее — у него светлые волосы и ямочки на щеках. Он вылитый англичанин — и по внешнему виду, и по бестолковости. А в Берке Трэхерне есть что-то цыганское. В каждой из его черт нет ничего отталкивающего, это правда, но, сложенные вместе, они вряд ли вызовут у кого-нибудь желание ими любоваться. Его лицо неотразимо, думала она, своей резкостью, почти жестокостью, но в нем нет ничего такого, из-за чего можно было бы потерять голову. С другой стороны, эти плечи…

— Просто, — пролепетала Кейт, сглотнув, — не могу.

— Тогда я спрашиваю еще раз — почему?

Ну, это уже невежливо! Неужели он не может спокойно принять отрицательный ответ и оставить ее в покое? Но, взглянув на лорда Уингейта, она подумала, что он не из тех людей, которым часто приходится слышать слово «нет». Чума его побери! Что же ей делать? Она набрала полную грудь воздуха, однако прежде чем успела что-нибудь сказать, маркиз спросил:

— Какое жалованье вы сейчас получаете?

Перед Кейт вдруг сверкнул лучик надежды. Вот оно. Она просто ему не по карману!

— Сто фунтов в год, — выпалила она максимально большое число, какое ей только могло прийти в голову.

— Прекрасно, — спокойно ответил лорд Уингейт. — Я удваиваю эту сумму.

Глава 5

Какое-то мгновение Берку казалось, что Кейт вот-вот потеряет сознание. Она вцепилась в подставку красного дерева, костяшки ее пальцев побелели. Они стала такими же белыми, как и щеки ее в тот момент, когда она появилась в комнате. Наконец лицо ее начало приобретать нормальный цвет, когда они разговорились; но теперь она вновь побелела, а ее губы едва двигались, шепча:

— Двести фунтов? Двести фунтов?

— Да, — твердо сказал Берк. — Мне это кажется вполне приемлемой суммой.

Конечно, на самом деле это было не так. Он держал мисс Питт и всех ее предшественниц за тридцать фунтов в год. Девушка, несомненно, лгала. Этот жалкий крот Следж никак не может позволить себе платить ей сто фунтов в год. Ну вообще-то он мог бы позволить себе заплатить ей сто фунтов, но он не из тех, кто согласится выбросить такие деньги на столь важное дело, как образование своих детей. Нет, Сайрус Следж не задумываясь выложит деньги на эту дурацкую миссионерскую деятельность. Но тратить их на то, чтобы его дети выросли умными и воспитанными членами общества? Об этом даже невозможно помыслить!