Маленький стрелок из лука

Парень, ни слова не говоря, развернулся и двинул его в скулу. Из правого глаза брызнули розово-зеленые искры. Мелькнула мысль, что все-таки это сон, слишком все было фантастическим. Но пусть даже во сне, оставаться побитым Кирилл не привык. Его правая рука привычно напружинилась, немного отклонилась в сторону, и... в следующий момент на том месте, где только что стоил разъяренный, детина, было пусто, а детина барахтался на пляжном песке и что-то бормотал. Перешагнув через него и окончательно уразумев, что здесь происходит какое-то побоище, участником которого невольно стал и он, Кириллу показалось, что он услышал голос Василия, ринулся вперед. Вернее, не голос, а глухой взбешенный рык.

Здесь, где море и берег сливались, было немного светлее. Кирилл различил громоздкую фигуру Василия и четырех парней, наскакивавших на него. В руках у одного из них покачивался лежак, которым он, судя по всему, намеревался ударить Василия. Причем подбирался, скотина, сзади! Не раздумывая, Кирилл подскочил к парню и вцепился в лежак, но тот не пожелал с ним расстаться. Покачивающийся в темноте лежак наклонялся то в одну, то в другую сторону. Парень молча вырывал это странное орудие драки, а Кирилл также молча не отпускал его. Может быть, они бы еще долго топтались на одном месте, перетягивая друг к другу лежак, если бы парень не стал лягаться. Один раз он больно задел по коленке, второй раз достал до живота. Охнув, Кирилл изловчился и двинул парня концом лежака. Взвыв, парень отлетел в сторону и упал. Отшвырнув от себя лежак, Кирилл бросился на выручку к Василию, на которого все еще наседали трое. В руках у одного из них было что-то длинное и черное. Выставив перед собой эту штуковину, парень тыкал ею в Иванова, который никак к нему не мог подступиться, иначе парню давно бы плохо пришлось. Иногда попадал своим оружием в Василия, и тот, сквозь зубы, ругался. Остальные двое держались на приличном расстоянии и выжидали удобного момента, чтобы налететь на Василия.

Кирилл в отличие от очень многих, в том числе и Василия, никогда из себя не выходил настолько, чтобы полностью потерять голову. Даже в подобные минуты он рассуждал, анализировал, а потом принимал решение. И все это происходило в его голове автоматически и мгновенно. Не примчись он сюда полусонный прямо с постели, тому типу с лежаком не удалось бы нанести ему удар в скулу. Опять же в отличие от многих в драке Кирилл не испытывал ненависти к своему противнику, он просто защищался. Сам Кирилл никогда ни на кого не нападал. Разве что доводилось, например, из автобуса выставить хулигана или пьяницу, пристающего к пассажирам. Один раз выручил девушку, к которой привязались в парке Победы два молокососа, причем у одного оказался нож, который Кирилл выбил из его рук, повредив хулигану плечевой сустав.

Вот и сейчас, участвуя в схватке, Кирилл соображал, как подобраться к парню и выбить из его рук ржавую железную трубу - он наконец разглядел, что это у него такое.

Не эта бы труба, которой парень бешено крутил в воздухе, Василий давно бы их всех расшвырял по пляжу как котят. А Иванов был взбешен и слеп от ярости, это тоже Кирилл отметил про себя. В него уже несколько раз парень попал трубой. Василий скрежетал зубами, ругался, но подступиться близко к парню не мог. А тот, понимая, что труба - это единственный шанс устоять против Василия, размахивал ею, иногда нанося по могучему торсу Иванова ощутимые удары. Эти противные звуки раздражали Кирилла. Он видел, как кривилось от боли лицо друга, но пока помочь ничем не мог. А парень, чувствуя свое преимущество, еще и подначивал своего противника издевательскими репликами:

- Ну, что, дырявый тюфяк, съел? Повернись, чертов боров, я тебя смажу по окороку!..