Маленьких все обижают

  Мрачный Торфин с вылеченным носом, посмотрел на нас обоих, ожидающе уставившихся на него, обреченно вздохнул и принялся объяснять то же самое, что и Долохов, но уже более удачно демонстрируя. Разницу даже я увидела между тем, как делал это Крауч, бухаясь на колени, и как плавно и бесшумно опускался Торфин, будто это в порядке вещей. Пока я вертела в голове эту мысль, додумавшись до того, что я слишком пьяна, если мне стало любопытно, Долохов усадил рядом с собой дружка, слабо, но уверенно отпиравшегося от, пытающегося и его споить, Долохова. Антонин, разочаровавшись, пообещал все еще 'почему-то' грустящему Торфину, отпустить того, если он будет петь с нами. Мастер уговоров, блин. Но Торфин согласился. Что-то я начинаю подозревать они давно знакомы.

  - Айрли, давай что-нибудь из своего репертуара! - приглашающее махнул рукой Долохов. - Что-нибудь этакое!

  Торфин стал еще мрачней, хотя скорей всего не понял, что было сказано, так как мы продолжили общаться на русском. Что-нибудь этакое вылилось в 'Ведьму и осла' и уже через минуту я не могла продолжать с ними петь, так как уже дико хохотала, наблюдая за самозабвенно орущим 'ведьма я, эх ведьма я!' Долоховым, и Роули, пытающимся повторить русские слова, которые для него ничего не значат.

  Под конец, Антонин снова похлопал друга по плечу так, что тот согнулся и радостно скалясь, запоздало представил на английском:

  - Это подопечный мой, Торфин Роули. Хороший парень.

  - Спасибо, мистер Долохов, - пробасил Роули, который был гораздо выше Долохова. - Я вас очень уважаю, вы сильный чистокровный волшебник, но могу я уже идти?

  С огромным сожалением Антонин его выпустил из дружеских объятий и тот, очень юрко метнулся прочь для своих габаритов, исчезнув за дверью, не скрывая своей радости. Меня еще не отпустила веселость и эта ситуация продолжала меня забавлять.

  - О чем задумалась? - поинтересовался Долохов, без стеснения почесав бороду.

  - Да так, о мелочах. М-м-м... Интересно, вот, насколько большой этот особняк, если вы тут штаб устроили? И не жалко ли Малфоям устраивать здесь проходной двор?

  - Ну не скажи, проходной двор, - проворчал по-доброму Долохов. - Тут абы кто не появляется, у каждого личное приглашение, видишь это? - он закатал левый рукав мантии, обнажая татуировку, и, гордясь, закончил: - Только с этим сюда можно зайти без личного приглашения. А дом без понятия. Может футов двести пятьдесят будет или даже больше.

  Он задумался, а я пыталась перевести футы в метры по привычке. Для меня все еще оставалось дикостью измерение на этот манер и в уме удавалось только представить все в привычной системе.

  - Ладно, пора уже зелье пить, - Пожиратель с сожалением достал из кармана круглые позолоченные часы на цепочке и придвинул ко мне пузырек, второй выпив сам. Судя по тому, как он поморщился, на вкус не очень. Но я не думала, что настолько - горло обожгло ментолом, а я закашлялась от солености.

  - Скоро пройдет. Идем, - позвал он за собой. Видимо, зелью нужно было время, чтобы подействовать, так как ощущения от опьянения оставались те же. А резкий запах и вкус мяты и ментола на языке не прекращал преследовать.

  Долохов повел по коридору, снова к лестнице, но остановился и замер, а я за ним, чуть не врезавшись. Из дверей одной комнаты выползала длинная змея, закрутилась кольцами на месте, увидев нас, зашипела тихо, продолжая все собирать и собирать свое тело.

  - Это Нагайна - змея Повелителя. Она сама может за себя постоять, лучше обходи ее при встрече, - зашептал мне Долохов объяснения. Если подумать, он вообще сегодня буквально провел курс выживания в штабе Темного Лорда.

  - Где хозяин, мясо? - прошипела змея. - Прочь с дороги.

  Я нахмурилась. Долохов и так вжался в стену, и меня тоже прижал, хотя коридор узким не был.

  - По-моему, она считает нас едой, - поделилась я откровением на английском.

  - Тогда лучше ей действительно не становится.

  - Как думаешь, если ей сказать, что Лорда тут нет, она уползет? Эй, Нагайна, твоего хозяина здесь нет.

  Я говорила на английском, потому что знала, что некоторые змеи от общения с людьми могли знать их язык. Не говорили, но понимали, как, например, мой Каа.

  - Тогда где он? - спросила змея, заинтересованно и немного удивленно приподняв плоскую голову выше.

  - Или ей стоит сразу сказать, что ее хозяин отбыл в неизвестном направлении, и мы не знаем когда он вернется? - спросила я как бы Долохова. Змея меня точно поняла.

  - Я не думаю, что она тебя послушает. Теперь давай, медленно отступай назад, кажется, она голодная. Потому что обычно она не покидает покоев Повелителя. Двигайся, я сказал, - зашипел на меня Долохов, повысив голос, насколько позволял шепот, - она человека за раз проглотить может, а ты ей на один зуб.

  - Ну, если она голодная, то я могу дать ей кое-что вкусное.

  Я засунула руку по локоть в карман, прекрасно помня, что где-то здесь у меня оставался маленький акромантул. Он нашелся, и я протянула его змее, оставив засушенную живность на полу.