Маленьких все обижают

  Успокоение и расслабленность приходят неожиданно. Мне легко и приятно. Очень свободно. И абсолютно безразлично, кто тут передо мной и где я. Такое ощущение, что я хорошенько напилась. Меня слегка пошатывает, даже не смотря на то, что я сижу. И градус доверия тоже возрос, о чем совершенно отстранено отмечает мозг, наблюдающий происходящее за толстым стеклом.

  Лестрейндж внимательно следит за моей реакцией и задает пробные вопросы.

  - Как тебя зовут?

  - Айрли Лонгботтом. Или Крауч. В девичестве Елена Долохова, - прямо чувствую, как на моем лице отображается сомнение. - Я не уверена.

  Беллатриса хмурится.

  - Сколько тебе лет?

  - Я должна сказать, что пятнадцать, но если точно считать, то десять. А если совсем точно, то двадцать семь или тридцать два.

  У Лестрейндж дернулось веко. Мне весело и приятно, потому я легко растягиваю губы в беззаботной улыбке. Ей видно стоит огромных усилий подобрать вопрос.

  - Скажи свою точную дату рождения.

  - Двадцать восьмое апреля тысяча девятьсот девяносто пятого года.

  - Тебе что, два года?! - взревела Лестрейндж, схватив меня за мантию.

  Я задумалась.

  - Выходит, что еще и два. А также тридцать два и...

  - Я поняла! Ты родственница Долохова?

  - Возможно в будущем, но вряд ли в этом мире.

  - А он об этом с тобой говорил?

  - Нет, он даже этого моего имени не знает. Не вижу смысла заводить об этом разговор. Он не поймет, если я не расскажу все с самого начала.

  - С какого начала? С чего все именно началось? - быстро исправившись, Пожирательница подалась вперед, будто гончая, почуявшая след.

  - С моего появления в этом мире конечно, точнее, когда я осознала себя в этом теле.

  - Ты человек? - спросила Лестрейндж.

  - Да, я думаю, я такой же человек, как и все остальные.

  - Откуда у тебя столько силы? - выдала она следующий вопрос, после недолгих раздумий. - Как тебе удается что-то противопоставить Беллатрисе Лестрейндж?

  - Силу мне дала Морриган. Но она сказала, что я сама забрала ее. Я много тренировалась, училась, нашла сильного учителя, но все равно пока что недостаточно, чтобы его превзойти.

  - Кто этот учитель?

  - Том Реддл.

  Лестрейндж выпала. Точнее плюхнулась на стул, раскрыв рот. Затем оглянулась, будто кто-то мог услышать, и понизила голос:

  - Как ты можешь называть это имя?

  - Он сам мне разрешил так к нему обращаться. Я и не стала возражать, хотя знала его другое имя.

  Лестрейндж снова замерла, обдумывая что-то. И спросила едва слышно:

  - То, что он взял тебя в ученики - это тайна?

  - Да. Если бы кто-то узнал о нем, о наших занятиях, то он определенно призвал бы принять меры. Если не убить, то стереть память точно, как мы сделали со Снейпом. Сейчас я понимаю, что был риск оставить профессора Снейпа слабоумным на всю оставшуюся жизнь, но после манипуляций Реддла, он вполне оправился, пусть и не сразу.

  На этот раз Лестрейндж молчала больше минуты. Мое самосознание все еще скрытое за плотным стеклом, отметило сильную бледность, блестящие на лице капельки пота и глаза, которые выдавали просчитываемые в голове варианты.

  Внутренне, я засмеялась. Внешне не дрогнул ни один мускул. Лицо застыло будто каменная маска.

  Осознание своих действий и последствий прорывалось сквозь безразличие вместе со смехом. От осознанности начал пробиваться контроль и истончаться стеклянная стена. Но пока что, я все еще не могла соврать.

  - Ты действительно смогла изменить воспоминания Беллатрисы Лестрейндж? - по-прежнему тихо и осторожно спросила колдунья.

  - Да. Никто не должен был узнать об этом, включая ее саму. А я не хотела испытать из-за нее боль, только из-за того, что я должна поддерживать свое прикрытие.

  Я еще сильнее захохотала. Мой язык, будто специально говорил, чтобы воспринималось все двояко. Не знаю, может мое сознание не настолько связано, как мне кажется, но так издеваться, и захочешь специально - не получится!

  Лестрейндж снова дала мне время посмеяться в волю, замолчав на пару минут.

  Наконец, она что-то решила, вскинула голову, вернув голосу прежнюю смелость следователя.

  - Как ты выбралась из школы?!

  Лестрейндж не надеялась на адекватный ответ. А я поняла, что все еще должна сказать правду. Но уже могу владеть собой.

  - Пешком, - концы губ расплываются в подобии улыбки под действием внутреннего смеха.

  - Как?!

  - Молча, - улыбка становится шире.

  - Тебе кто-то помог?

  - Нет.

  - Кто тебя учил сопротивляться Веритасеруму?

  - Никто не учил, - я удачно сдерживаю смех, ограничиваясь улыбкой.

  - Ладно... Зачем ты использовала Круциатус и Империус?

  - Я захотела попрактиковаться.

  Пожирательница чуть ли не зубами скрипела. Если бы могла, наверное, начала бы накопившийся пар из ушей выпускать - видимо, очень не любила, когда с нее смеются или даже сдерживают этот самый смех. Она пыхтела от злости, заглядывая мне в лицо.

  Затем она неожиданно дернула рукой, достав круглые часы-медальон и снова посмотрела на меня. Уж больно подозрительно. Но дальше последовал не вопрос.