Маленькое одолжение

Майкл мотнул головой.

Саня обмяк и снова с мрачным видом привалился спиной к буфету.

— Никодимус никогда не пойдет на такую сделку, — тихо произнес Майкл.

Люччо улыбнулась, блеснув молодыми зубами.

— Еще как пойдет. Зачем жертвовать полезными вассалами, когда он может согласиться на обмен, обмануть или уничтожить нас, похитить монеты и сохранить у себя Архив?

— Очко, — одобрительно кивнул я. — Только мы будем к этому готовы. Капитан, вам известно, как связаться с ним по официальным каналам?

— Да, — ответила она.

— Гарри, — мягко произнес Майкл. — Мы идем на чудовищный риск.

Они с Люччо переглянулись. Оба не сказали ни слова, но напряжение в воздухе между ними повисло изрядное.

— В этой ситуации, — произнесла, наконец, Люччо, — есть только одна более рискованная вещь, которую мы можем предпринять, — она пожала плечами и развела руки в стороны. — Не делать ничего.

Майкл поморщился и перекрестился.

— Да пребудет с нами Господь.

— Аминь, — добавил Саня и подмигнул мне через плечо.

— Тогда звоните Никодимусу, — сказал я. — Скажите ему, что я предлагаю сделку.

Глава ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

На то, чтобы сообщение прошло по всем каналам, требуется время.

Меньше всего на свете мне хотелось снова намокнуть, но я все еще не согрелся, меня колотило, и, как выяснилось, имеется еще куча неудобных и неприятных побочных эффектов приема внутрь нескольких галлонов морской воды. Если кто не знает, именно мелочи достают больше всего.

В общем, прошло часа два, прежде чем мой организм более-менее пришел в себя, принял душ и занял горизонтальное положение, и к этому времени я так вымотался, что в глазах все расплывалось. К этому времени Молли с помощью и, можно сказать, под руководством Сани соорудила обед. Саня, похоже, испытывал чисто национальное, недоступное другим угрюмое удовольствие от созерцания последствий катастрофы. Я рухнул на диван и честно пытался спорить насчет того, стоит ли подвергать опасности остальных, но вырубился и словно Рип ван Винкль пропустил большую часть разговора.

Мне не хотелось просыпаться. Мне снился сон, в котором у меня ничего не болело, и в котором меня никто не колошматил. Стены во сне были белые, и гладкие, и чистые, освещенные только холодным лунным светом, и кто-то обращался ко мне мягким, ровным голосом. Но тут в мою правую руку впилась тысяча иголок, и сон начал таять. Хоть и постепенно, я просыпался. В комнате говорили.

— …это в самом деле так? — сердитым шепотом спрашивала Мёрфи.

— Это не по моей части, — пророкотал в ответ Майкл. — Мэм?

— Эта область нашего искусства деликатна, — осторожно произнесла Люччо. — Но у девочки несомненный дар.

— Тогда нам нужно что-то сообщить.

— Нельзя, — тихо, с горечью возразила Молли. — Это не поможет. Это может только ухудшить положение дел.

— А ты-то откуда это знаешь? — вскинулась Мёрфи. — Ты в этом совершенно уверена?

Я так устал, и я, похоже, пропустил часть разговора. Я поморгал, пытаясь разлепить веки.

— Девочка знает, о чем говорит, — произнес я заплетающимся языком. Я пошарил рукой, и обнаружил, что Мыш лежит на полу рядом с диваном. Подумав, я решил, что с переходом в сидячее положение можно немного повременить. — О чем разговор?

Молли бросила на Мёрфи взгляд, недвусмысленно говоривший: «Вот видите?»

Мёрфи тряхнула головой.

— Пойду, посмотрю, не проснулся ли Кинкейд, — сказала она и вышла, всем видом выражая неодобрение.

Мыш занялся методичным вылизыванием моей правой руки — ритуалом, который он исполняет редко, но очень старательно. Иголок в руке поубавилось, так что возражать я не стал. Собственно, я так и не разобрался пока, что же произошло с моей рукой. Я не слышал, чтобы с кем-либо случалось что-то подобное — но терпеть это неудобство я все-таки мог, и в списке моих неотложных проблем оно находилось далеко не на первом месте.

Однако же, на мой вопрос так никто и не ответил.

Тишина становилась зловещей. Я неловко покашлял.

— Э… Кто-нибудь знает, который час?

— Почти полночь, — тихо ответила Люччо.

Я подождал минуту, но никто, похоже, не собирался оказать мне услугу, вырубив точным ударом, поэтому я как мог постарался не обращать внимания на разнообразную боль в разнообразных точках моего тела и сел.

— Что слышно от Никодимуса?

— Он пока не ответил на наше предложение, — сказала Люччо.

— Ну, в этом нет пока ничего неожиданного, — пробормотал я, взъерошив волосы пятерней. Уснул я в одной из Майкловых футболок и двух его же свитерах, поэтому запястья торчали из рукавов на несколько дюймов, и вообще, по размеру и футболка, и свитера подходили мне как, скажем, туристическая палатка. — Что бы ни ни делали, чтобы обуздать Иву, это должно быть продумано очень тщательно. Я бы тоже медлил с ответом, пока не убедился бы в твердости моих позиций.

— Как и я, — согласилась Люччо.

— Она и правда так опасна? — поинтересовался Майкл.

— Да, — спокойно подтвердила Люччо. — Совет оценивает ее силу как очень серьезную, сопоставимую с младшими Королевами династий сидхе.