Маленькое счастье Клары

Взяв себя в руки, я подняла голову и наткнулась на темный, проницательный взгляд, шаривший по мне с каким-то цепким, жутким интересом. Мужчина, сидевший на коне, был привлекательным, с яркой, необычной внешностью, но не знаю почему, я испытала невероятное отвращение, глядя в эти скользкие глаза.

— Что с вами?! — ко мне подбежал граф и схватил за руку. — Вы в порядке?

Я не успела ответить — муж поднял голову, и его лицо исказила такая ярость, что мне стало страшно.

— Ван Дильц…

— Приветствую, Филипп, — губы незнакомца скривились в презрительной усмешке. — Неожиданная встреча…

— Я скажу больше — неприятная, — процедил граф, становясь так, чтобы прикрыть меня своим телом.

И тут до меня дошло — это ведь родственник ландграфа, похитившего Марту! Скорее всего, сын. Ужас сковал меня и, вцепившись в руку мужа, я прижалась к нему всем телом.

— Я так понимаю, это молодая графиня? — всадник не сводил с меня липкого взгляда. — Очень приятно познакомиться ваша светлость…

— Не смей даже смотреть на нее, — прошипел граф, сжимая кулаки. — Убирайся прочь.

— Деревня не принадлежит тебе, — надменно произнес мужчина, но все же заставил коня отойти дальше. — Ты не можешь выгнать меня отсюда.

Он оскалился в звериной ухмылке и поскакал прочь, еще раз окинув меня странным, неприятным взглядом.

— С вами все в порядке? — Филипп повернулся ко мне, и я увидела, что его лицо стало таким бледным — почти обескровленным. — Ответьте мне!

— Да, со мной все в порядке, — прошептала я и замиранием сердца, спросила: — Этот человек сын ландграфа?

— Да, будь он проклят, — граф пригладил мои волосы, выбившиеся из прически. — Леопольд…

— Какой мерзкий тип, — я потерлась щекой о ладонь мужа. — Его глаза похожи на пиявок.

— Теперь я настаиваю, чтобы вы выходили из дома только с охраной, — граф прижал меня к себе. — Вы — мое самое главное сокровище, Клара.

Я почувствовала, что сейчас расплачусь, а со мной такое случалось редко. Странно… Хотя… это приятные слова, расчувствовалась…

— Почему вы выскочили из сыроварни? — Филипп взял мое лицо в руки и посмотрел в глаза. — Что произошло?

— Мне стало плохо от запаха сыра, — призналась я. — Он был настолько сильным…

— Возможно, вы носите моего ребенка? — он провел большими пальцами по моим щекам. — Маленького мальчика или девочку?

Меня словно током ударило от его слов, и я чуть не задохнулась от нахлынувших чувств. О Боже… Неужели я беременна?

Не желая тешить ложные надежды, я посмотрела на мужа полными слез глазами и тихо произнесла:

— Давайте не будем спешить с выводами, ваша светлость.

— Конечно, не будем, — Филипп накинул мне на голову капюшон и повел к экипажу. — Но мы едем домой, и не вздумайте спорить со мной.

Глава 33

Леопольд выехал из деревни и погнал лошадь по дороге, убегающей в сторону леса. Порывы северного ветра становились все сильнее, неся с собой одинокие снежинки, и они тут же таяли на горячей холке коня. Хотелось быстрее добраться до дома, чтобы отогреться возле пылающего в камине огня и выпить горячего вина.

Неожиданная встреча с Филиппом раззадорила его, заставила снова почувствовать адреналин соперничества, но даже не это было главным.

Перед его глазами стояло лицо женщины с золотыми волосами и он хищно усмехнулся — значит Клара… Какая прозрачная кожа, а какие нежные, полные губы… Да ван Роэльс счастливчик! Почему он раньше не познакомился с ее семьей, возможно, тогда эта нимфа с яркими зелеными глазами стала бы его женой. Ничего, что они были помолвлены с Филиппом, это не являлось бы преградой для него.

Отец всегда говорил, что женщины с такими яркими глазами очень страстны в чувствах и сильны в эмоциях. Они имеют магические способности черной кошки и дарят мужчинам радость.

Граф вспомнил свою жену и скривился — было ужасной ошибкой жениться на ней. Ее глаза тоже были зеленого цвета, но они не были такими яркими и живыми, как у графини Роэльс, а больше походили на мох, покрытый ржавчиной.

Да, сначала она привлекала его, но теперь стала обузой, раздражающей тенью, прячущейся в своей комнате. Лисбет редко ходила по дому, старалась, есть у себя в комнате, и избегала общения с мужем, но вот это, как раз, мало заботило Леопольда — ее вечно кислое лицо мученицы, выводило из себя.

Он приходил к ней почти каждую ночь, терзая застывшее в страхе тело, и уходил, брезгливо глядя, как жена натягивает на свои бедра сорочку и давится рыданиями.

Потянувшийся за ее молодостью и невинностью, Леопольд получил трясущееся от каждого прикосновения существо с глазами испуганного щенка. То ли дело глаза Клары… Отлично читая людей, граф сразу понял, что в этой малышке есть характер.

В этих очах жил ум и это было так неожиданно и соблазнительно для него. Но еще больше раззадорило Леопольда чувство, которое испытывал к ней ван Роэльс. Это было так явственно, неприкрыто, так бросалось в глаза, что ему сразу же захотелось сломать это, растоптать, заставить женщину стать его игрушкой, чтобы Филипп сходил с ума от бессильной злобы.