Маленькое событие

– Нет, тебе не нужно влипать в эту грязь. Это дела моей семьи. Присмотри лучше за сыном, я знаю, он так и мечтает убежать к реке. А с отцом я и сама справлюсь.

Она вылезла из машины, поправила пальто и решительно направилась к воротам. Перед тем как войти, она бросила взгляд на окна. Занавеска на втором этаже чуть колыхнулась. Он ждет.

Ей было сложно заходить в прихожую, здесь больше тридцати лет назад она играла в куклу, которую отец привез аж из самой Москвы. Тогда это было очень престижно среди соседской детворы, ей завидовали даже Ленка и Ксюшка, которые жили в областном центре и приезжали летом к бабушке. Мама тогда работала учительницей русской речи в школе. Это было так давно, как будто из другой жизни.

Из прихожей наверх вела длинная лестница, но она решила первым делом зайти вниз: проверить печку и плиту. Будучи в пьяном состоянии, отец часто забывал открыть заслонку у печи или выключить газ.

Открыв дверь, она всплеснула руками: перед остывшей печкой валялась куча сажи, от нее к лестнице, ведущей на второй этаж, тянулась цепочка грязных следов. На плите возвышалась гора грязной посуды, сама плита вся была в пригоревшем молоке. На нее волнами начало накатывать раздражение. Отец не выходит из запоя с тех самых пор, когда стало известно, что мама неизлечимо больна. Редкие периоды просветления протекали столь незаметно, что, можно считать, их и не было. Сестра с мужем не так уж много помогали, у них как раз родился второй ребенок, дочка, которой еще рано было идти в садик. Все заботы о больной легли на ее плечи. А ведь еще работа и сын. От постоянного недосыпа, хронической усталости и не отпускающего чувства тревоги о матери она была постоянно в плохом самочувствии, практически перестала следить за собой, редко ей удавалось лишний раз помыть голову или накраситься. Подруги советовали нанять сиделку, но денег на это не было – все уходило на лекарства. Мама до последнего держалась молодцом, пыталась помогать убираться, готовить, но в последние дни сил у нее не хватало даже на это.

Каждый день ей приходилось смотреть на то, как усыхал самый дорогой человек в ее жизни. А тут еще отец запил, и ей пришлось усмирять его пьянки, убирать их последствия. Однажды она приехала к маме после работы, а на плите стояла дымящаяся миска с прилепившейся ко дну курицей и торчащими в разные стороны засохшими и подгоревшими макаронами. Отец кричал, дыша перегаром, что хотел сварить суп «моей милой», а она так устала, что расхохоталась ему прямо в лицо:

– Кто ж такой суп варит, а, пьяная ты рожа? Ты больше бы помог ей, если бы не бухал каждый день! Где только деньги берешь?

Она не хотела слушать его несвязные оправдания. Пока он что-то мямлил, она забрала миску, вышла во двор и выскребла весь этот «суп» собаке в латку.