Малец

План зимней войны всецело завладел Петром, но до начала войны со Швецией надо было решить целый ряд проблем и заключить секретные договоры. При наличии официальных шведских переговорщиков в Москве приходилось изворачиваться. Постоянные метания в Преображенское, и переговоры с представителем саксонского курфюрста, ставшего польским королем, генералом Карловичем, не остались незамеченными шведской стороной. Но политика дело сложное, свои догадки к делу не пришьешь, вот и приходилось шведским дипломатам делать вид, что они абсолютно не в курсе готовящихся закулисных сделок.

— Знают шведы о наших тайных переговорах, — объяснял Головин Петру. — Поэтому требуют ответа по пунктам предлагаемого договора. Долго отмалчиваться не получится, нужно искать, каким образом можно затянуть переговоры. Включить в их договор предложения по союзу против Турции и сделать вид, что ждем их ответа?

— А что, неплохая идея, — подхватил Петр. — А чтобы им еще интереснее стало, скажи, что мы готовы не заметить момент раздела земель германских.

— А что, мин херц, — встрял Меньшиков. — Мы на самом деле можем того не заметить?

— А… — махнул рукой царь. — Мы же не обещаем, а только готовы. Мы сейчас такую похлебку из переговоров варим, что сам черт не разберет, сказал бы кто год назад, что такое возможно, прогнал бы наглеца. Устал уже из Москвы в Преображенское метаться.

— Так если устал, давай отдохнем, — оживился Меньшиков. — Ассамблею с фейерверком…

— Думай, чего говоришь, Алексашка, — нахмурился Петр. — Придется тогда приглашение послам отсылать, а ну как примут?

— Это да, — согласился приближенный. — Не стоит сейчас приемы организовывать. Тогда можем в пушкарский приказ съездить, мне тут известно стало, что пушки из Сибири чугунные доставили. Еще вчера должны были на лафеты поставить. Посмотрим, чего там заводчики иркутские сделали, да заодно испытаем?

— А давай съездим, — дал согласие Петр. — Как отобедаем, так в путь.

К моменту прибытия царя в пушкарский приказ все было готово, установленные чугунные изделия на лафеты стояли рядком, чуть позади выставлена кучка ядер и бочонок пороха. Тут же суетился Лешка Перфильев, которого срочно выдернули в приказ.

Возок царя лихо влетел на двор приказа, не дожидаясь кучера, дверца стремительно отлетела в сторону, и Петр выпрыгнул на недавний снег.

— Так, чего здесь у нас? — спросил он и, не дожидаясь доклада, быстро прошагал к пушкам. Осмотрел пушки сверху, глянул в целик и заглянул в жерло. Зная привычку царя самому осматривать орудия, ему сразу поднесли горящий факел, с помощью света которого можно было рассмотреть внутреннюю часть пушки.

— А что, неплохо получилось, — хмыкнул Петр. — Хоть одну на полном заряде испытывали?

— Все испытывали, государь, — подскочил Перфильев.

— Кто таков? — спросил Петр, продолжая скрупулёзно выискивать изъяны.

— Алексей Перфильев, Ивана Перфильева, воеводы сын. При мне все пушки на полном заряде спытали.

— А двойной заряд выдержит? — на этот раз царь самолично залез рукой в жерло, чтобы прощупать невидимые глазу каверны.

— За все не скажу, государь, — не стушевался Алексей. — А вот этот десяток точно выдержать должен.

— Это чугун-то, — хмыкнул Меньшиков. — Ты случаем, Леша, не слишком легко обещаниями раскидываешься?

Петр разговоры слышал, но не вмешивался, ему было гораздо интереснее пощупать чугунные пушки необычной бутылочной формы. А стволы-то не дорабатывали, сразу определил он, лили за раз, неужели так точно отлили? Однако примеренное ядро легко скользнуло внутрь и даже шикнуло выходящим в запальное отверстие воздухом, что говорило о точности изготовления.

— А ну, заряжай вот эту, — дал он приказ пушкарям, кивая на орудие, которое только что осматривал. — А ты фитиль бери, — на этот раз кивок в сторону Алексея. — Раз при тебе испытывали, значит, уверен быть должен.

После выстрела пушку прочистили и померили камору, но никакой разницы не заметили.

— Заряжай двойным, — снова велел царь.

На этот раз пушка бахнула особенно громко и слетела с лафета, сломав хомуты.

— Так ведь на чугунную пушку рассчитывали, — принялся оправдываться стольник приказа. — Из них только половинным зарядом стреляют. А чтобы двойным… Впервые на моей памяти.

Однако Петр вовсе не сердился даже наоборот, он приказал водрузить орудие на бревна и снова промерить камору. И снова никаких видимых изменений.

— Зело добрые пушки у сибирских заводчиков получились, — радовался царь. — Сколько по цене вышли?

— Дык просят по сорок копеек за пуд, — сразу ответил дьяк.

— По сорок? — Петр замер, прикидывая, во что обойдется ему каждая пушка. — С Урала обещали по тридцать отливать.

— То так, государь, — взялся ответить Алексей. — Но тут чугун особой выделки, немного бронзе в крепости уступает.

— Это да, — был вынужден согласиться Петр. — По сравнению с бронзовыми пушками раза в три дешевле получается. Ладно, раз чугун такой особенный, пусть будет по сорок, но чтобы такие же крепкие были. Сколько заводчики еще таких до следующего лета отлить могут?