Малец (СИ)

  Расторговался Гандыба практически мгновенно, не успел разложить товар, как с немецкой слободы хлынул поток иностранцев.

  - 'И чего такой спрос?' - Недоумевал купец. - 'Ведь есть же на торгу фарфор из Китая'.

  Но оказалось, что он ошибался:

  - Иван Федорович! - Подскочил к нему приказчик, пробежав по лавкам конкурентов. - Такого фарфора, какой мы привезли, на торгу нет. Либо вид простоват, либо рисунок с изъяном, надо вдвое цену поднимать.

  - Надо, - согласился купец, - жаль сразу нужную цену не назначили. Поди, предупреди мытаря, а то потом кричать станет, что де обманули.

  Самовары тоже не остались без внимания, и зажиточный московский люд разбирал их с удовольствием, так что к концу дня, от прежней роскоши осталась только треть. Такой торговли Гандыба на своем веку не помнил, а приказчик утаскивал уже третий сундучок с серебром в лавку под охрану нанятых здесь служивых. А те в свою очередь взяли бердыши наизготовку, и опасливо оглядывали торг, таких деньжищ ими охранять еще не приходилось, и о чем только думал купец, нанимая всего двоих для охраны такого богатства? Утро следующего дня не принесло особых изменений, народ по-прежнему рвался к лавкам купца смотреть на диковинки сработанные в 'тридевятом царстве' и это в свою очередь обеспечивало устойчивый спрос. Один из 'императорских' сервизов купил какой-то немец, который, кстати, неплохо торговался на русском языке, сговорились с ним за две тысячи, как и планировалось, хотя торг начали с двух тысяч трехсот рублей, в итоге купец стал богаче на три пуда серебра. Второй подобный сервиз приобрел приказчик с какой-то знатной дамой, тоже немкой, причем торговаться долго они не стали, так что плюс сто рублей серебром дополнительно к цене перекочевали в окованные сундучки купца. И, наконец, последний фарфор 'с красной' росписью достался боярину Хованскому, тут уж пришлось попотеть, уж больно прижимисты оказались подручные князя. Сервизы с синей изразцовой росписью, в количестве шести штук, были выкуплены представителями немецкой слободы по цене от трехсот до пятисот рублей.

  Под конец второго дня Гандыба пристроил несколько оставшихся самоваров на реализацию соседям по бизнесу и окончательно покинул торговые ряды. Уже вечером они с приказчиком и двумя помощниками, в откупленном на время нахождения в стольном граде доме с небольшим двором, подвели итог.

  - Иван Федорович, двенадцать пудов серебра, - сообщил приказчик купцу, - да сказали бы мне, что такие деньжищи можно за два дня с товара выручить, ни за что не поверил бы. Делать-то чего теперь с этим будем? Ну, на пару пудов можно товару прикупить, тканей там, красок заморских ..., а остальное везти в Иркутск придется, надо бы охрану хорошую нанять.

  - Охрану-то? - Гандыба вытер неожиданно проступивший пот со лба. - Это да, надо нанять, а то мы и из Москвы можем не выехать, знаю, вид серебра многим глаза застит, разума лишает. Но будем надеяться Бог не оставит нас без защиты.

  При последних словах мужчины дружно перекрестились.

  - Пойду завтра в приказ, - меж тем продолжил купец, - надо прошение на патент по выделке стекла подать, Васька Дежнев просил, и треть своей доли на это выделил. Так что, даст Бог, не так уж много серебра назад придется везти.

  - Иван Федорович, ты сейчас про кого?

  - Так известно про кого, - ухмыльнулся Гандыба, - про Ваську горельца.

  - Тю-у, - удивился приказчик, - а не велика ли честь его по фамилии привечать?

  - Ты, Лексей, вроде бы и не дурак, но иногда с умом не дружишь. - Вздохнул купец. - Вот сколько мы в Москву своего товара привезли?

  - На триста рублей.

  - Вот, а чужим товаром наторговали больше чем на семь тысяч. Да я за такую благодать буду Ваську, не Васькой звать, а Василием Алексеевичем и вас всех, шельмецы, заставлю. И чтоб ни один волосок без разрешения с его головы не упал.

  Приказ встретил купца длиннющей очередью и скученностью писцов, причем столы последних были полностью завалены свитками, так что писать им приходилось используя в качестве опоры под свиток свои бедра.

  - Вот же, - купец озадачено теребил свою бороду. Давая обещание мальцу он никак не ожидал таких трудностей, да тут только для того чтобы прошение дать, нужно будет целый день потерять, а уж решения придется до холодов ждать. Нет, надо решать эту задачку как-то иначе. Иван Федорович внимательней присмотрелся к обитателям приказной избы и, через некоторое время его глаз зацепился за то, что должно было помочь ему в нелегком деле выделки нужной грамотки.

  Купец достаточно долго смотрел на распорядителя, обладателя большой черной бороды, чтобы привлечь его внимание, а потом чуть шевельнул рукой в сторону выхода. Что это могло означать, бородач догадался сразу и так же чуть кивнул, давая понять, что готов выйти для встречи.

  - Доброго здоровья ... Э-э, - начал разговор Гандыба.

  - Онисимом, нарекли, уважаемый, - пришел ему на помощь распорядитель.